Сельский врач

— Приблизительно в семь вечера.

— И вы не удосужились вызвать врача! — Василий строго смотрел на Галкину. Та опустила голову, неловко переминалась с ноги на ногу и молчала. — Я спрашиваю, товарищ Галкина, почему не вызвали врача?

— Я… Я послала к Корнею Лукичу.

— Зачем же к нему, если, знали, где находятся врачи?

— Не хотела беспокоить, с Кудряшихой это часто бывает.

— Тем более! — сердито подхватил Василий. — Корней Лукич был у больной? Мальчик нашел его?

— Наверное, нашел. Больше он сюда не приходил.

— Вот что, товарищ Галкина, договоримся раз и навсегда: при всех подобных случаях вызывать врача, — предупредил Василий.

— Понятно, — покорно отозвалась девушка и, окинув доктора недоумевающим взглядом, тихо заметила: — А мы всегда вызывали Корнея Лукича. Так распорядился Борис Михайлович. Как он прикажет, так и будет…

В глазах осмелевшей Юлии можно было прочесть: «Сколько вы ни шумите, сколько ни придирайтесь, а я подчиняюсь главврачу».

Проводив доктора, она прислушалась: вот шаги его простучали по ступенькам крыльца, потом зашуршали в саду на дорожке, усыпанной песком, и наконец стихли, будто растворились в темени вечера. Девушка снова уткнулась в книгу, но читать, как прежде, не могла. Из головы не выходил тревожный вопрос — что привело сюда доктора? Может быть, он хотел проверить, как она несет дежурство, чтобы завтра доложить на пятиминутке Борису Михайловичу?

«Ну, и путь докладывает. Подумаешь, важность большая», — расхрабрилась Юлия и снова увлеклась книгой.

…Василию не давала покоя мысль — о каком неизвестном приступе сообщила Юлия?

«Нужно было узнать у нее, где живут Кудряшевы, и немедленно пойти к ним. Может быть, нужны срочные меры, вплоть до немедленной операции. Операция? А сможешь ли ты приступить к ней сейчас? Готов ли ты встать к операционному столу?» — от этой мысли по спине Василия пробежал неприятный холодок. Нет, к операции он еще не готов, операционная только окрашена и вымыта, но не развернута. Он даже еще не подобрал операционную сестру, не было готового стерильного материала.

«Хорошо было бранить Юлию Галкину, а сам ты много сделал? — упрекнул себя Василий. — Нужно немедленно развернуть операционную и быть готовым ко всему», — решил он. Неотвязчивые мысли снова перебросились на больную Кудряшеву с неизвестным приступом…

«Надо пойти к Корнею Лукичу и в конце концов узнать, что с ней».

Василий осторожно постучал в темное окно.

— Сейчас иду, — послышался басовитый голос фельдшера. Через две-три минуты Корней Лукич вышел на улицу, в руках у него был уже знакомый Василию небольшой чемоданчик.

— Ну вот и я готов. Идемте, — проговорил Корней Лукич и вдруг, удивленный неожиданной встречей с доктором, тревожно спросил: — Василий Сергеевич, вы? Что-нибудь случилось?

— Вы были у Кудряшевой? Что с ней?

— Ах, вот вы о чем, — облегченно вздохнул старый фельдшер. — Был. Ничего особенного. Старое дело — опять с печенью. Как только допустит погрешность в диете, так сразу боли… Впрыснул ей атропин. Успокоилась, заснула…

У Василия будто гора с плеч свалилась. А он уж думал бог знает что.

— А я слышу, стучит кто-то. Ну, думаю, опять вызывают. Взял чемоданчик и готов, — продолжал фельдшер.

— И вы даже не спросили, кто стучит и зачем?

— А для чего спрашивать? Я уж, Василий Сергеевич, привык. Ежели стучат, значит к больному идти. Кроме кто ж постучит ко мне? И чуток я к каждому стуку в окно. В доме по хозяйству сноха может греметь сколько угодно, не проснусь. Вчера, например, тарелки у нее вывалились из шкафа. Звон, говорит, такой стоял, что соседский кобель с цепи сорвался. А я, представьте себе, не услышал. Но вот в окошко кто стукнет, сразу сон пропадает. Это у меня вроде рефлекса выработалось, — рассмеялся Корней Лукич. — Да что же это мы стоим? В ногах, как говорится, правды нету. Присядемте, Василий Сергеевич, на лавочку да подышим свежим воздухом. Ночь-то нынче какая!

Они сели на скамейку. Василий достал папиросу и закурил.

— Значит, познакомились с нашим главврачом? — негромко спросил Корней Лукич.

— А мы с ним давно знакомы. Один институт кончали.

— Вот оно как! Ну что ж, это даже хорошо. Старый друг, как говорится, лучше новых двух…

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Вера Богатырева, та самая медсестра, которая приехала в Федоровку вместе с Василием, за эту неделю написала домой шесть писем. Она писала каждый день, даже на дежурстве, и, чтобы не расстраивать маму, сообщала ей о том, что встретили ее в Федоровке хорошо, что работа в сельской больнице легкая, что она уже полностью освоилась и чувствует себя в новой обстановке превосходно. А на самом деле все эти дни у девушки было такое настроение, что хотелось уткнуться лицом в подушку и реветь от досады. Ну разве о такой работе мечтала она, получая назначение в сельскую больницу? Вера, например, думала, что встретит самые невероятные трудности, с которыми нужно будет стойко бороться, и она готовила себя именно к такой борьбе. Но в Федоровке не оказалось этих трудностей, а была скука, от которой никуда не денешься, никуда не спрячешься.