Семь

– Не помню, говорил тебе или нет, – произнес Якубов за ужином, – но моя жена надолго уехала в Петербург. У нее там кузина какая-то совсем плоха, поэтому…

Иблисов почти и не слушал Илью Михайловича. Он знал, зачем на самом деле поехала в Петербург его жена. Не раз Иблисов видел жену Якубова в компании мужчин с весьма сомнительной репутацией, зато обладающих неплохим наследством. Со многими из них он сам же ее и познакомил. Эта несчастная женщина, обделенная вниманием мужа дома, страдала таким простым грехом как блуд.

– Тебе скучно у меня? – спросил Якубов у друга. – Только, прошу, не скрывай от меня правды. Я же вижу…

– Да, – честно ответил Иблисов. – У тебя кроме бессмысленного питья и гуляний с цыганами и заняться нечем.

– Ну почему же, – обиженно вздохнул Илья Михайлович. – А охота? Ты не прочь завтра поохотиться на птиц?

– А что, – Иблисов чуть улыбнулся, – почему бы и нет. Это уж лучше, чем просто тратить время, наблюдая за тем, как ты вливаешь в себя бутылку вина за бутылкой.

Закончив ужинать и договорившись с Якубовым, что завтра они на заре выйдут на охоту, Виктор Сергеевич направился в свою комнату, решив немного почитать. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, он увидел, как за поворотом кто-то, махнув бледно-голубой юбкой, спрятался от него. Лишь заметив подол юбки, он сразу же догадался, кто срывался за стеной.

Пройдя до поворота, он остановился, запустив руки в карманы брюк. Увидевшая его Надя, лишь тихо вздрогнула.

– Почему ты прячешься от меня? – спросил Иблисов. – Ты боишься меня?

Девушка, смущенно опустив взгляд, отрицательно покачала головой.

– Можно мне пройти? – попросила она.

– Прошу, – Виктор Сергеевич отодвинулся в сторону и жестом пригласил Надю пройти. – Я тебя не держу.

Ему казалось несколько странным поведение Нади – утром она смело стояла рядом с ним, а сейчас боялась подойти к нему, сказать лишнего слова. И она явно скрывала будто какую-то тайну – на эту мысль наводила ее боязнь графа. Виктор Сергеевич сразу догадался, что дело в доме Якубовых явно нечисто.

Уже сидя за столом в комнате и читая позаимствованную из библиотеки Ильи Михайловича книгу, Иблисов все думал над тем, что могла бы скрывать за своим милым личиком Надя. Ему никак не удавалось сосредоточиться на пустом тексте какого-то глупого французского романа из-за отвлекающих его мыслей, поэтому Иблисов встал и отошел к окну.

Сквозь густые ветви деревьев он видел берег озера с отражавшейся в его поверхности луной. Но, уже желая отойти от окна, он заметил, что на мраморный парапет балкона уселся черный ворон. Каркнув, тот как-то странно мотнул своей головой и закосил серым глазом, будто указывая графу в сторону озера.

– Пошел к черту, – рыкнул на него Иблисов, прогоняя его движением руки.

Ворон еще раз каркнул, сверкнул глазом и улетел с парапета. Иблисов же, посмотрев в сторону, куда ему будто бы ворон указал кивком, чудом заметил мелькнувшую у озера фигурку. Сразу же догадавшись, кто в такой поздний час ходит у озера, Иблисов развернулся и неспешно направился к выходу.

– И снова ты здесь, – произнес он, входя в беседку. До этого он уже пару минут наблюдал из-за кустов за Надей.

Та, обернувшись, посмотрела на него и отвернулась к воде.

– Зачем вы пришли? – тихо спросила она. – Если нас увидят…

– Я могу сказать, что приказал тебе пойти со мной к озеру, потому что мне захотелось совершить ночью небольшую прогулку.

Надя достаточно долго молчала, пристально глядя на Иблисова. Потом наконец произнесла:

– Вы невероятно добры по отношению ко мне. Почему?

Почему? Иблисов и сам не знал ответа на этот вопрос. Ему нравилась ее покорность, ее немногословность, ее действительный страх. Ему нравилась ее простая красота. Даже в какой-то момент он поймал себя на мысли, что хотел бы владеть этой самой обыкновенной служанкой, как этой грешною землей.

– Можно вопрос? – снова спросила она.

– Спрашивай.

– А вправду говорят… что… Что был не так уж давно на свете такой дуэлянт, который не потерпел ни одного поражения?

– Был, – на лице Иблисова появилась самодовольная улыбка. Но она почти сразу же пропала, только он заметил хитрый прищур Нади.

– А правда, что… что вы и есть тот самый… дуэлянт?

– И кто же тебе это сказал? – усмехнулся Виктор Сергеевич.

– Да так… птичка напела.

– И что же за птичка? Можешь сказать, если уж не секрет?

Надя, пару секунд задумчиво поглядев на него, отрицательно мотнула головой. Иблисов снова усмехнулся.

– А уж, – заговорил он, – не Ольгой Егоровной эту птичку зовут?

Он сразу заметил, как смутилась Надя. По ее немного испуганному взгляду он понял, что угадал.

– А я так и знал, – Иблисов исказил губы в довольной ухмылке. – Эта старуха вечно всем завидовала и распускала обо всех дурные слухи. Неужели эта старуха еще жива?

– Так значит… она права? – Надя слабо улыбнулась. – Вы – это он и есть?

Иблисов так и не ответил ей, лишь усмехнулся, устремив свой взгляд куда-то на воду.

Потом наступила тишина. Они еще долго молчали, глядя на спокойную черную воду. Диск полной луны размыто отражался в ровной поверхности озера.

Наконец Иблисов задал вопрос: