Семь бесов в бочке меда

Автоматус заскрежетал, выплевывая карту. Антон со вдохом отправил ее обратно в конверт. А потом и во-все приобнял свою девушку и звонко чмокнул в щеку.

– Зай, ну не злись. Никакого пива, честно.

– Вот так бы сразу. Пойдемте отсюда.

– Погоди, а давай твою карту проверим.

– То-ша.

– Нет, ну а что, вдруг там и правда лагман будет?

– Тебе одному, Чесноков, не ясно, что ли? Это чистой воды развод, – снова начала закипать Ирина, крепко вцепившись в футболку Антона, чтобы он и думать не смел вновь приближаться к аппарату.

– Но я вообще-то есть хочу, – обиженно просопел он. – И суп – не пиво.

– Время, – напомнила Липа, и поймала благодарный взгляд подруги. – Хотя-я-я… а вдруг кофе выпадет? Ир, не будут же они его сорок минут варить.

Липа кивком указала на неприметную и стилизованную под старину кофемашину позади бармена.

– Ну если только стаканчик на вынос, – протянула Ира. – Было б не так уж и плохо.

Липа пролезла между монстром и автоматусом.

– Вставьте, пожалуйста, карту.

Мерзкий звук прокатился от самой макушки до пят, словно пенопластом по стеклу проскрипели. Она передернула плечами, торопливо сунула в прорезь свою карту и потянула за кость.

– Сейчас ка-а-ак выдаст тебе бочку меда, – азартно хохотнул оживившийся Антон. – Липового!

Но автоматус подкинул ему иной повод для шуток:

– О-па, да у нас целый банкет из детсада! Манка с комочками, м-м-м, булка с маслом и кисель. Гуляем!

«Ну какие комочки… Нужно просто правильно ее готовить! Вот как мама в детстве».

Липа словно наяву увидела кухонный стол, накрытый клетчатой клеенкой. Солнечный луч полз по подоконнику. Ласковый мамин голос капелью звенел на заднем фоне, а они с младшей сестренкой хихикали и толкались, сидя на одном стуле. Затем Анька схватила ложку с кашей:

– Я тебя колмить буду! – радостно пропищала малявка, и Липа послушно открыла рот.

Вкусно. Сладко. Дом…

Как же так вышло, что они с сестрой разругались из-за чертовой квартиры? Да так, что не разговаривали уже несколько месяцев… Неужели оно того стоило?

– Ну что, Лип, брать будешь?

Она вздрогнула, выныривая из воспоминаний, и покачала головой. Увязнуть в ностальгии сейчас совсем не хотелось.

– Вот если б… А, впрочем, не важно, – отмахнулась она. – Ириш, ты свою проверять будешь? Моя надежда на бесплатный кофе уже преставилась.

Подруга вздохнула, с видом вселенского смирения затолкала карту в прорезь и, брезгливо морщась, дернула рычаг.

– Лобстер! – радостно воскликнул Антон. – Ты ж давно хотела попробовать! Фуа-гра! И «COS PITHOS BIAN»! Это ж шесть косарей за бутылку! А тут на халяву! Зай, ты сорвала джекпот!

Глаза у Иры заблестели от предвкушения роскошной трапезы, и она перевела взгляд на бармена, но тот озадаченно поскреб в затылке:

– Мои поздравления! Время ожидания не менее полутора часов. Решение за вами.

Уголки ее губ опустились, Ира часто заморгала, пытаясь пережить крушение надежд, не упав лицом в грязь. Но Липа понимала, почему она уже практически распрощалась с деликатесами.

«Это ж сколько нулей в счете нам потом выкатят! Ясно же как белый день, что засидимся тут, провалим квест, и придется потом кредиты брать или квартиры продавать, чтоб за такой королевский пир рассчитаться. Пиво с чесноком да манка с киселем еще куда ни шло, но лобстеры…»

Липе было ужасно обидно за подругу, и она снова обратилась к бармену:

– Послушайте, раз мы все отказались от угощения вашей Фортуны, можно нам теперь хоть что-нибудь по-быстрому перекусить?

– Бутылка минералки и сэндвич. – Парень виновато развел руки, но на его физиономии не читалось никакого сострадания. – Если согласны, то подавальщица принесет за ваш стол. Минут через пять.

– А давайте, – махнул ему Антон. – Кстати, когда мы пройдем квест и соберем ключи, считай, выиграем, то можно будет сюда вернуться? Постфактум, так сказать.

– Всё в ваших руках.

– Отлично! Дружище, ты тогда запиши куда-нибудь наших лобстеров, идет? А мы потом вернемся и отметим победу с размахом.

Судя по выражению лица Ирины, она была готова с тем же размахом отвесить Антону подзатыльник.

«Не бывает ничего бесплатно!»

Когда они вернулись, Тимура за столом уже не было. На его месте лежала единственная карта, повернутая изображением черепашки кверху.

«Интересно, а у него какой ключ проявился? Он ведь так и не показал».

Липа перевернула карту Тимура и с недоумением уставилась на абсолютно черный прямоугольник. Он зиял на поверхности стола, словно разрытая могила. Казалось, даже свет не отражался от глянцевой поверхности пластика, а пропадал внутри, утягиваемый жадной тьмой.

«Как черная дыра!»