Семь чудес и проклятие царя богов

Был вечер, и большинство магазинов успели закрыться, зато кафе и рестораны бурлили жизнью. По площади не спеша и без какой-либо цели гуляли, держась за руки, люди. Бегали друг за дружкой дети, играя в догонялки. В ресторанах уличные коты, выпрашивая объедки, ласкались к ногам посетителей, которых развлекали музыканты и певцы в широких одеждах, играющие на тамбуринах, гитарах и странных инструментах, похожих по звуку на гобой. Старики, попивая кофе или незнакомый напиток янтарного цвета, играли в нарды за столиками под открытым небом. В баре «Америка!!» работали две огромные телевизионные панели: по одной шла трансляция матча по футболу с комментариями на греческом, а по другой повторяли старый ситком «Все любят Рэймонда» на английском.

В центре площади стоял Зевс.

Ну, или некто похожий.

Статуя торчала там, точно незваный гость на вечеринке. Никто не обращал на нее внимания. Лицо и плечи «Зевса» были усеяны выбоинками, точно он страдал каким-то кожным заболеванием. Глаза смотрели в сторону телевизионного экрана. Время сгладило глазные яблоки, из-за чего он напоминал взрослое «дитя кукурузы» из одноименного ужастика. В поднятой руке статуя держала шар размером с футбольный мяч, но из-за облепившей ее тучи голубей разглядеть его было практически невозможно.

– Склонитесь перед локулусом голубиного помета, – пробормотал Касс, пока мы неспешным шагом двинулись вокруг площади. – Трепещите перед Зевсом, Богом лежебок, что сейчас приближается к новому рекорду просмотра телевизора – двумстам миллионам часов без перерыва!

– Ты можешь хоть иногда быть серьезным? – прошипела Эли.

Я чувствовал на себе любопытные взгляды сидящих в кафе стариков. Один из музыкантов направился в нашу сторону сквозь толпу – девочка примерно нашего возраста, может, чуть старше. Ее юбка обтрепалась на краях, но красные, фиолетовые и синие пятна на ткани ничуть не поблекли, а яркие побрякушки так и сверкали. На щиколотках и запястьях девочки позвякивали браслеты. Поймав мой взгляд, она улыбнулась и спросила:

– Deutsch? Svenska? Eenglees?

– Э-э, инглиш, – кивнул я. – Американцы. Денег нет. Извини.

Один из официантов бросился к нам и криками прогнал попрошайку. После чего указал на свое кафе:

– Заходить! Еда! Рыба! Музыка! Я дам хороший цена!

Теперь уже все посетители кафе и любители кофе смотрели в нашу сторону.

– Плохо дело, – прошептал я. – Нам не нужно столько чужого внимания. В таких условиях похищение не организовать. Похитителям нужна тихая обстановка.

– Только не смотрите, – предупредил Касс, – но они здесь. На другой стороне площади. Если мы на шести часах, они на двенадцати. Слева от большого телевизора!

На экране «Все любят Рэймонда» сменила серия старого черно-белого сериала «Я люблю Люси». За круглым столиком сидело четверо мужчин в коричневых монашеских сутанах.

Массарины.

Не знаю, были ли это те самые головорезы, что пытались убить нас на Родосе. Мы были слишком далеко. Но точно такие же сутаны носили убийцы, что были готовы стрелять по тринадцатилетним детям из вертолетов.

– Что будем делать? – спросила Эли.

– Они уже раз пытались нас убить! – напомнил Касс.

– Тогда в Масса еще не знали, кто мы, – возразил я. – Помни, мы нужны им.

– И что, предлагаешь просто взять и подойти к их столику? – спросил Касс. – Типа, «Салют, чуваки! Не хотите ли пахлаву на десерт или, может, затеете похищение?».

– Пусть они нас увидят, – решил я. – Идите за мной.

Кратчайший путь к ним вел напрямик через площадь. Мимо и впереди нас в разные стороны шли люди, в воздухе разливался фоновый смех ситкома. Монахи ужинали и тихо беседовали, не обращая внимания на телевизор. Когда мы миновали статую, один из них посмотрел в нашу сторону. У него были сросшиеся густые брови и тяжелый злой взгляд.

Эли дернула меня за руку.

– Где Касс?

Я резко развернулся. Касс стоял в нескольких футах позади нас у подножия статуи. Он помогал какому-то плачущему малышу, упавшему и ударившемуся об камни. Родители мальчика, улыбаясь, благодарили Касса по-гречески. Касс сделал шаг назад и, споткнувшись об камень, упал на статую. Со стороны все выглядело так, будто он сделал это нарочно, чтобы отвлечь и рассмешить малыша.

– Я за ним, – сказал я.

Но прежде чем я успел сделать хотя бы шаг, до моего слуха донесся странный визг, точно провернулось колесо старой мельницы.

Маленький мальчик взвизгнул и бросился на руки отца. За моей спиной раздалась серия скрипов отодвигаемых стульев. Послышались крики.

В меня полетел острый обломок камня, и я поспешил пригнуться. Точно такие же снаряды разлетелись по всей площади.

Я попятился к кафе. Монахи вскочили со своих стульев и тоже отступали. На покинутых столах остались тарелки с недоеденными десертами и ужином. Часть их них валялась на полу.

– Джек! – закричал Касс.

Высоко над ним статуя Зевса, с которой посыпалась новая порция мраморных обломков, повернулась и завела за спину посох, целясь им в Касса.

Глава 12 Ба-а-альшие неприятности

– Касс, беги оттуда – эта штука думает, что ты хочешь украсть локулус! – закричала Эли.