Семь диадем Власти(СИ)

      "Верно, - возвестил Херувим. - Моя третья загадка... Исполнившись Гордости, Человек обретает возможность совершить заключительный и самый сложный свой шаг длиною в целую жизнь. И сколь бы ни была велика и коварна бездна невежественного безрассудства, он откроет в себе величайший Дар, который поможет нести в массы божественный свет, даруя его безвозмездно тем, кто нуждается в нем так же, как в воздухе и пище с момента рождения. Тем, кто достаточно силен духом, чтобы внять божьему слову и пойти за Проповедником по давно забытой, заросшей крапивой и сорняками тропе просвещения, ведущей к постижению Истины. Я прошу вас назвать Дар, о котором я веду речь свою, и тогда вы постигнете настоящую причину земного человеческого существования... Причину, благодаря которой Господь в свое время смилостивился над вами в надежде на искупление грехов и духовное исцеление души".

      Херувим торжественно окончил очередной пространный монолог и смиренно притих в ожидании. Королевич молчал. Он не знал ответа на последний вопрос, но смутно догадывался, в чем состоит его разгадка. Лихорадочно обдумывая пришедшую в голову мысль, юноша рассеянно оглянулся на спутницу и впервые с ужасом поразился ее печальному обличию. Такие пронзительно грустные голубые глаза, наполненные безысходностью, он уже встречал совсем недавно, и точно так же, как и тогда, окунувшись в этот океан из слез всего лишь на мгновение, он понял, что его пронзила жалость к этой одинокой, несчастной, запутавшейся в жизни женщине, по недоразумению родившейся птицей. Он хотел помочь ей, но не знал, как это сделать под грозным надзором Херувима, и с содроганием думал о том, что если ответ, данный им, окажется правильным, жестокая кара минует его, но воздастся павлину в полной мере. Или же он даст неверный ответ, и Страж зарубит его мечом здесь и сейчас, без страха и без колебания. Жестокая, бессмысленная игра на выживание...

      Павлиниха скуксилась и униженно стонала, тяжело и прерывисто дыша. Она уже не чувствовала той жгучей злобы, что обуяла ее в начале испытания, только горечь обиды от собственного поражения. Грандиозные планы, которые она строила долгими бессонными ночами, рухнули на глазах, обратились в горстку пепла, подхваченного и унесенного безжалостным ветром. Шикарный веерообразный букет из перьев, гордость и краса любого павлина, в мгновение ока увял и стыдливо опустился вниз, словно куцый собачий хвост. Павлиниха судорожно всхлипнула и понуро опустила очаровательную головку с хохолком на холодные грязные камни, ожидающие очередного решающего часа, когда они снова обагрятся горячей кровью грешника, снискавшего смерть от беспощадного пламенного клинка.

      Казалось, само Время замерло в это мгновение: звуки застыли в воздухе, а краски утратили свой блеск, и даже разум королевича обессилел в попытках получить власть над чувствами, охватившими разбушевавшуюся от ужаса плоть. Он мог различить только бешеный стук пылающего сердца, бьющегося в обмякшем от страха павлиньем теле, которое так не хотело умирать...

      ...Меч с неистовой силой взметнулся в воздух...

      ...В эту секунду королевич нечеловеческим усилием воли освободился от оков леденящего душу кошмара и, бросившись вперед, что есть силы оттолкнул Павлина от страшного места Судилища...

      ...Меч со свистом опустился на камни и рассек их пополам...