Семь дней до Мегиддо

– Заметано, – согласился он. – Да, есть такая небольшая компания мазохистов, которые отдали своих детей на Изменение и любят об этом поплакаться.

– Мы пойдем вместе, – сказал Виталий Антонович. – Честно говоря, у меня было искушение пойти без тебя.

Он вздохнул.

– Но это нечестно – раз. У тебя есть опыт – два. И ты нам расскажешь про патроны – три.

– У меня три магазина для макарова. У кого ПМ?

Деда Боря и Вася подняли руки.

– Я поделюсь, – сказал я. – Все равно не думаю, что будет время на перезарядку. И знаете… Я не против, что вы пойдете.

– Вот это правильно, – одобрил Юра. – Начинаю верить в нашу молодежь.

Мы прошли на кухню. С трудом, но расселись вокруг стола, только Виталий Антонович остался стоять. Милана с Еленой разливали чай, обсуждая, что сделать «пожевать» для «мужиков».

Как женщины ухитряются так быстро найти общий язык, если оказываются на кухне?

– Карта, прекрасно, – сказал старший. И очертил пальцем прямоугольник. – Было понятно, что монстр скрывается вот здесь.

– Почему? – спросил я.

– Сразу ограничил район Тверской, Садовым и Новым Арбатом, – продолжал старший. – Слишком большие улицы, слишком людно. Никакой монстр не перебежит незамеченным, даже невидимый…

Юра крякнул.

– Я верю Максу, – сказал Виталий Антонович. – Если он говорит, что монстр был невидим, так оно и есть.

– Законы физики… – начал Юра.

– Не позволяют за несколько часов размолотить Луну в щебень и обмотать вокруг Земли кольцом, – ответил старший. – Монстр невидим. Точка. Итак, три улицы. Ну и Моховая с востока. Конечно, монстру в Кремле самое место…

– Вот не надо политики, – поморщился Вася.

– Это не политика. Я исключительно о пространстве, помещениях, подземных укрытиях. Но там ФСО, я в них верю, – старший улыбнулся. – Да, кстати, по той же причине убираем все правительственные объекты, МВД, посольства и консульства. Не слишком это комфортные места для монстров. Убираем музеи и театры, которых вокруг до фига. Убираем элитное жилье, с охраной и камерами. Сейчас, конечно, не старые времена, но всё-таки в центре видеонаблюдение наличествует… Школы убираем.

– В школах и не такие чудища водятся, – сказал Юра. Вроде как пошутил. Но без улыбки.

– Пожалей монстра. Итак, если убрать всё вышеперечисленное… а также рестораны и кафе, где много людей… то подозрение падает на медицинские учреждения.

– Почему? – спросила Елена. – Я как доктор интересуюсь.

– Изменение – сложный процесс. Надо не просто ввести мутаген, но и контролировать ситуацию, следить за состоянием пациента. Нужна аппаратура. Разумно?

– Разумно, – согласилась Елена. – Но я таким не занимаюсь, честно. Если кому-то надо желчный пузырь вырезать – обращайтесь.

Виталий Антонович вежливо кивнул:

– Непременно. Итак, я выбрал все клиники. Сосредоточился на частных, небольших, специализирующихся на косметической хирургии. Их тут тоже несколько… Никто из наших ничего подозрительного не видел, поэтому с утра я принялся обзванивать их.

– Спрашивать, не выращивают ли они монстров? – спросил Вася.

– Пошел от обратного. Просил записать на прием. Объяснял, что хочу капитально заняться внешностью, пересадить себе волосы, подтянуть кожу…

– Волос тебе можно добавить, – крякнул деда Боря. – Если приживутся, то и я схожу.

– Везде мне назначили прием. Прямо на это утро. Видимо, не слишком-то много нынче клиентов.

– Кроме одной клиники? – понял я.

– Да. Маленькая клиника в Трехпрудном переулке. Открылась полгода назад, у них и клиентуры сформироваться не могло. Но «всё расписано на неделю вперед»! Предложили записать меня на первое апреля, – Виталий Антонович помолчал, потом закончил, ткнув пальцем в точку на карте: – А называется она «Де мутацио».

– Как-то совсем уж… нагло, – сказала Елена. – «Изменение» на латыни.

– Оно и по-русски понятно, – нахмурился деда Боря. – Но я соглашусь, Виталий. Прямо так, в лоб? Беззастенчиво?

– Если мы всё понимаем правильно, то это логово прежних хозяев Земли, – сказал Виталий Антонович. – А они наглые. Да, молодежь и сама догадалась, не переглядывайтесь.

– Вы знаете, кто они такие? – заинтересовалась Милана.

– Рептилоиды, – Виталий Антонович вздохнул. – Нет, конечно. Не знаем. Мы их называем «рептилоидами», но это так, дань традиции. Мы лишь очень сильно подозреваем, что они существуют и паразитировали на людях до Перемены. А сейчас либо ограничены Инсеками в правах, либо вообще большей частью изгнаны.

Удивительное дело.

Мне всегда казалось, что я понимаю, как устроен мир. И наш старший казался мне ушлым, но просто чуть более осведомленным человеком. А потом полог тайны слегка отдернули, и я обалдел от того, что за ним. Подумал, что стал хранителем каких-то уникальных знаний.

Оказалось же, что есть люди – самые обычные, не спецслужбы и не ученые, которые давно всё это знают, обсуждают, готовятся…

– Виталий Антонович, ты с утра сумел всех вызвонить? – спросил я, впервые переходя с ним на «ты». – И все были уже готовы? Сорвались, приехали… с полными сумками оружия?

Виталий Антонович и Юра переглянулись. Похоже, они были тут самыми авторитетными.