Семь дней до Мегиддо

Потом поднял пистолет и выстрелил.

Тело обратилось в песок.

– Ты чего? – закричал Василий. – Ты чего творишь, старый хер?

Не обращая на него внимания, деда Боря молча пошел к висящим заготовкам монстров. Те задергались, завыли. Ближайшая женщина опять простонала:

– Снимите меня…

Может быть, мы бы и сняли.

Вот только вслед за этими словами она издала шипящий звук и резким движением руки попыталась ухватить и притянуть к себе деда Борю. А когда не вышло, жутко, пронзительно захохотала.

Деда Боря выстрелил ей в сердце. Потом застрелил еще одного монстра. И сухо сказал:

– Василий, заканчивай остальных. Чтоб ничего не осталось.

– Ты чего, ты зачем Юрку! – выкрикнул Василий, тряся в воздухе пистолетом.

– Он всё сделал правильно, – сказала Елена. – Мы уходим, следов не оставляем. Да соберись, ты ж не баба!

Василий собрался. Побрел к дергающимся монстрам.

– Парень, ты как? – спросила Елена.

Я посмотрел на Виталия Антоновича. Тот закончил пинать мертвого монстра и теперь менял магазин в автомате.

– Нормально, – сказал я.

Ничего нормального на самом-то деле не было.

Мы убили недоделанных монстров и их хозяев. И одного почти готового монстра.

Но тот, кто приходил к моей квартире и угрожал через дверь, «говорил» мужским голосом.

Одна тварь осталась на свободе.

Глава девятая

Не знаю, в звукоизоляции ли дело, или со стороны жилого комплекса были не квартиры, а нежилые помещения, или просто люди постарались не услышать выстрелы…

Люди хорошо это умеют делать. Всегда можно сказать себе, что идет ремонт, работает отбойный молоток или кино кто-то включил на полную громкость, а никакой стрельбы нет.

Помещение мы убирали минут пять, полиция за это время должна была бы приехать – все же центр Москвы. Но Виталий Антонович сказал, что лучше уж успеть уничтожить все следы налета, чем кинуться в бегство с сумками, полными оружия. Нет тел – нет и состава преступления.

Одежду Юрия убрала в его сумку Елена. Похоже, у нее нервы были крепче, чем у остальных, все-таки профессия сказывалась. Песок, в который обратились тела, мы сгребли в несколько кучек. Теперь это была просто грязноватая клиника, а не логово чудовищ.

Может быть, конечно, стоило оставить в живых одну из тварей. Может быть, та женщина, что разговаривала, пошла бы на контакт.

Но мне кажется, она просто попыталась бы нас убить. Что-то в ней уже изменилось бесповоротно, хоть телом она еще походила на человека.

Мы вышли из клиники и двинулись к скамейке, где ждала нас Милана.

Что будет дальше?

Охранник и регистратор – это ведь явно не вся команда. Придут другие. Обнаружат следы боя.

Позвонят в полицию?

Очень вряд ли. Слишком многое им придется убирать и объяснять.

Попытаются найти нас?

Если есть доступ к видеокамерам на московских улицах, то со временем найдут. Нынче это не так быстро, камеры не связаны в сеть, раз в несколько дней в них меняют флэш-накопители на новые, а информацию со старых сливают на сервера МВД. Потребуется время, но нас вычислят. Как жаль, что эпидемий больше нет и все ходят по улицам без масок! Вот когда я учился в старших классах, без маски появиться на улице было не просто запрещено, а еще и неприлично, всё равно что без штанов.

Милана привстала, увидев нас. Вначале улыбнулась. Потом нахмурилась.

– Юрия больше нет, – сказал Виталий Антонович.

Милана прижала ладонь ко рту.

– Монстр?

– Монстры… Юрий знал, на что идет, – сказал деда Боря. – Мы все знали. Еще легко отделались.

– Пойдемте ко мне? – предложил я.

– Не могу, – сразу ответил Виталий Антонович. – Должен вернуться домой.

– У меня работа, едва успею, – сказал Василий. Он был самым хмурым, видимо, с Юрием их связывали приятельские отношения. – Простите, уйду.

– Зайду, – сказала Елена. – Мне спешить некуда.

– Я тоже, с вашего позволения, – кивнул деда Боря.

– Василий, Виталий Антонович… – Я посмотрел на них. – Одну вещь вы должны знать. Того монстра, что приходил ко мне, здесь не было.

Виталий Антонович нахмурился:

– Уверен?

– Да. Он был и не так развит, как эта… охранница. И говорил мужским голосом.

– Говорил? – удивился Виталий Антонович. – Там ведь только… женщина…

– Монстр говорила. Вы не слышали?

Он покачал головой. Похоже, не слышал никто.

– Вроде мысленной речи, – сказал я. – Тот, в Гнезде, тоже разговаривал. Такие… то ли слова, то ли образы в голове. Но с интонацией. Здесь она была женская, клянусь. У того, что приходил, мужская. И он был ощутимо мельче, мог замаскироваться под человека.

– Плохо, – сказал Виталий Антонович. Поколебался секунду и добавил: – Но мы сделали всё, что могли.

Я не спорил.

Это действительно было куда больше, чем я мог надеяться. Справился бы я сам с охранником у дверей, с регистратором, потом с монстром-охранницей? Вряд ли…

– Но тварь на свободе. И Гнездо в опасности.

– Макс, – Виталий Антонович положил мне руку на плечо. – Ты не обязан и не можешь защищать Измененных от всего мира. Ты и так им помог. Если придет один монстр, у них будет шанс отбиться.

Я так не думал.

Но о чем я мог просить людей, которые и так вышли сражаться, потеряли друга и рисковали загреметь в тюрьму?

Дождаться прихода «врачей»?