Семь дней из жизни человека (СИ)

   - А сможешь ты в этом убедить меня? Или, скажем, своих братьев. Одной фразы не достаточно: никто не воспротивит тебе говорить. Ты должен доказать это себе самому, не голословным утверждением и не досужими рассуждениями. Ты должен рискнуть "увидеть" себя. Встать лицом к лицу с самим собой и сделать себя той точкой крепления к жизни, что делает тебя сильнее любых демонов. А главное, демонов своих, что никуда не уйдут и вечно будут терзать тебя. Ты должен "увидеть" их и научиться повелевать ими. Лишь тогда ты сможешь повелевать любыми демонами.

   Мальчик испуганно вжался в спинку своего ненадёжного укрытия. Ему уж не казалось такой занимательной и прекрасной затеей становиться учеником некромансера. Всё словно пыталось оттолкнуть его и растерзать. Темнота подползла к самым башмакам и преданно лизнула своим удушливым языком ножку кресла. Колонны-стволы предательски потонули в ней. Звёзды медленно срывались с потолка и с пронзительным шипением гасли в лужах. Хозяин вроде улыбался, но его улыбка не делала лицо добрым или злым, она была никакой и потому никому не предназначалась. И лишь загадочный предмет под покрывалом как прежде висел, призывно развевая своими уже не кажущимися красивыми зёлёными крыльями.

   - Там зеркало, ведь так? - дрожащим голосом спросил Адам, он уже начал догадываться, что с ним намеревается сотворить ужасный человек и ощутил небывалый ранее ужас, словно двойник, наполненный демонами, уже поджидал его за причудливой материей и рвался наружу, заставляя её содрогаться.

   - Не просто зеркало, - учтиво поправил его Витольд. - Это зеркало Бытия, или для вас, людей, зеркало Истины. Оно не причинит тебе вреда, пока я не прикажу или ты сам этого не захочешь.

   Мужчина не стал разговаривать дальше, он спешно, пожалуй, слишком спешно поднялся с кресла и позвал на ладонь одну звёздочку. Посадив её на столешницу, хозяин ушёл, оставив с полумраке испуганного Адама наедине с таинственным зеркалом. Лишившись хозяина, покрывало перестало дрожать, а фонарики звезд дружно погасли. Только последняя, что сияла над столом, осталась с маленьким гостем. Её лучи высвечивали на полу большой тюфяк и одеяло. Мальчик ещё долго сидел, не сводя глаз с дрожащих лучиков и горько плача в тоске по родителям и дому. Когда усталость превозмогла грусть, а безвыходность сменила испуг, Адам осторожно поднялся и на цыпочках побрёл к своему месту, боясь спугнуть последнюю звезду.

   - Я только раз взгляну, - пообещал себе он, резко разворачиваясь к зеркалу и приподнимая покрывало.

   В стекле не было ничего. Точнее в нём отражался прекрасный зал, тёмный, но от того ещё более торжественный. Посреди зала росли тонкостволые изящные деревца, на чьих ветвях дремали птицы. Там же стоял стол и кресла, поодаль приютился тюфяк. А, между тем, за рамой ничего не было. Не было Адама.

   - Но... - удивился мальчик.

   - Ты пока не заслужил отражения в Бытии, - отовсюду раздался голос хозяина Дома.

   День второй

   Открывая глаза миру, мы посылаем ему благодарность первым мановением ресниц и получаем толику его безграничной благодати со скольжением радостных лучей по коже. Мы каждое пробуждение даём жизни маленькую клятву сделать что-либо удивительно выдающееся и послушно приносим к ночи себя в жертву сну. Но жизнь блага и наши жертвы, как правило, не принимает.

   Сегодня же Адаму на мгновенье почудилось, что благая жизнь отвернулась от него, забросив прямиком под землю, где он и будет томиться до скончания времён. Мальчик проснулся в прохладном пустынном зале, окутанном темнотой и сыростью недавнего дождя, от щекочущего прикосновения лапок-лучиков его персональной звезды. Малютка заскучала в одиночестве и попыталась разбудить человека. Сон сходил медленно, нежно удерживал в своих объятьях, манил спокойствием и безмятежностью, да только тьма Дома не давала забыться в ленивой истоме. Адам поднялся и, отряхнув рубашку, аккуратно заправил после себя постель, тут же поглощённую темнотой.

   - Успел отдохнуть, Адам? - учтиво поинтересовался хозяин Дома.

   - Как Вы здесь оказались? - вскрикнул мальчик, испуганный неожиданным появлением Витольда за столом, но быстро взял себя в руки и очень вежливо ответил: - Да, господин, спасибо.

   - Как я здесь оказался? - мужчина с достоинством сдерживал смех. - Хороший вопрос. Я бы даже сказал извечный. Это Мой Дом, а посему я присутствую здесь везде. Ты просто не удосуживал себя поисками.

   Ребёнок невольно поёжился: взгляд седовласого казался ему излишне цепким и дотошным. Он словно выворачивал собеседника наизнанку и с неким обидным снисхождением изучал содержимое. Адам в присутствии хозяина ощущал себя грязным и недостойным, словно именно он был некромансером на суде главы церкви. Это чувство вызывало в малыше неподдельное желание броситься наутёк.

   - Когда я смогу начать обучение? - дрожащим от волнения голосом спросил Адам.

   - Ты его уже начал: ты видел зеркало Истины. Этого не достаточно ли для урока, человек?