Семь дней в постели демона (СИ)

Тяжело вздыхаю, откладывая расческу. Понимаю, что сама виновата в своих страданиях: ведь могла отказать, могла воспротивиться. Но с широко раскрытыми глазами кинулась в омут с головой, отдалась в его демона, который смог задеть какие-то струны моей души. Он был такой обаятельный и заботливый днём, так нежен и предупредителен был ночью, что его жестокие слова резанули, словно ножом по сердцу. Наверное, я и правда, забыла, где моё место. Рядом с собой он хочет видеть только шлюху, девушку что готова отдаться ему здесь и сейчас, ту что выполнит любое желание господина, выглядящую, будто собралась на работу в бордель, а не вышла прогуляться по утру. Если хочет, значит получит, мне больше нечего терять, всё было потеряно ночью, в пылу страсти, которая захватила меня, не позволила мыслить трезво. Сейчас же, мной движет холодный расчет, я, наконец, поняла, чего от меня, в действительности, хотят. Люциферу больше не придётся переступать через себя и размениваться на романтику, создавая в моей голове образ милого обходительного парня, которому я правда симпатична.

Решительно сбрасываю полотенце на пол — горничные уберут, это их работа. А моя работа здесь — быть шлюхой для моего господина. Подхожу к шкафу и перебираю наряды. Хочет "голое" платье? Пожалуйста. Хочет эротическое бельё? Надену. Хочет туфли на шпильках? Нет проблем. Одеваюсь вызывающе и откровенно, на мой вкус, вульгарно, но у демонов же свой вкус? Роюсь в ящиках трюмо, надеясь обнаружить косметику. Вдруг, в этом мире она тоже есть? Нахожу подобие, но мне всё равно, плевать, что подумают окружающие, всё равно я надолго не задержусь здесь, так пусть они запомнят меня вот такую: чёрные стрелки, ярко-алые губы, в тон туфлям. Я готова.

— Скажи, Есения, а правда, что смертные считают, что демоны живут в мифическом аду? — спрашивает меня красивый молодой мужчина с именем Курсон — один из трёх, присоединившихся к нам сегодня за завтраком.

Я, не ожидавшая, что помимо Люцифера, встречу внизу еще кого-то, сначала растерялась, но мигом взяла себя в руки и мило поприветствовала всех, обводя томным взглядом из под ресниц и изогнув губы в соблазнительной улыбке.

— Правда, — киваю я, отправляя в рот ягоду, которую специально пару секунд задерживаю на губах, чуть посасывая. Чувствую на себе недовольный багровый взгляд, но мне всё равно. — А еще смертные считают, что там есть большие котлы, в которых демоны жарят их души, наказывая за грехи.

Второй мужчина, Отис, хохочет так громко, что, кажется, сейчас задрожат стены. Он весьма привлекательный, старше Курсона, темноволосый, внешне — ровесник Люцифера. Но я уже знаю, что демоны живут очень и очень долго, поэтому по внешности невозможно точно сказать, сколько им лет.

— Есения, вы — чудо. Это же надо такое придумать! — улыбается Отис, утерев слёзы, выступившие от смеха. — И зачем, по мнению смертных, нам жарить их души?

Пожимаю плечам и загадочно улыбаюсь.

— Наверное, для удовольствия. Демонам нравится видеть страдания, а может, работа у них такая, — оглядываю стол. Сегодня Бармаглот тренировался в кондитерском искусстве, а потому, к завтраку подали несколько видов пирожных. А я — жуткая сластёна, не могу отвести от них взгляда, — Элигор, передайте пожалуйста мне вот те жутко аппетитные корзиночки.

Третий мужчина, что не участвует в разговоре, но не сводит с меня взгляда с того момента, как я появилась в столовой, громко сглатывает, откашливается и передаёт мне блюдо с пирожными.

— Еси, вашей замечательной фигуре не повредит такое количество сладкого? — интересуется он, окидывая голодным взглядом ту самую мою фигуру, о которой так беспокоится.

— Я всё сожгу ночью, мой господин неутомим, — отвечаю ему, запихивая корзиночку в рот целиком.

Чувствую, как нежный крем растекается по языку, как ягоды лопаются под напором зубов, выпрыскивая кислый сок, что смешивается с кремом. Закатываю глаза, издаю стон наслаждения. как же вкусно! Обожаю пирожные, где есть свежие ягоды, а корзиночки, что испёк Бармаглот — нереальное удовольствие. Даже почти забываю, что нахожусь за столом в компании четырёх демонов. Один из которых, судя по его напряженному лицу, еле сдерживается, чтобы меня не отлупить. Да что я опять сделала?

— Кхм, Есения, у тебя тут крошка, — протягивает руку к моим губам Отис и пальцем смахивает крошки.

— Спасибо, — улыбаюсь ему. Они все такие милые. Почему мне достался самый грубый демон? — Еще кофе?

Показываю взглядом на кофейник, замечаю, что грудь мужчины вздымается чаще. Кажется, у кого-то проблемы с дыханием, хотя, возможно, просто отсутствуют проблемы с воображением — вон как похотливо заглядывает в моё декольте, не скрывающее цвета моего белья. Улыбаюсь мужчине, который, наконец, фокусирует взгляд на моём лице, и начинаю языком слизывать крем из следующего пирожного.

— Смертная, — шипит мне Люцифер. Он один не потрудился запомнить моё имя, чтобы нормально ко мне обращаться. — Пойдём выйдем.

— Да, господин, — покорно откладываю корзиночку и опускаю голову, отмечая, что остальные во все глаза смотрят на меня.