Семь дней в постели демона (СИ)

Но эта затея с треском провалилась в тот самый момент, когда мужчина, каждый раз будто пытающийся ударить словом побольнее, обнаружил меня в портретной галерее, куда я забрела уже под вечер, проигнорировав обед. Здесь были собраны изображения всех правителей Материка демонов, их семей, какие-то зарисовки из их быта. Я с любопытством рассматривала картину, на которой демон обучал своего сына искусству сражения, если верить подписи, когда меня заставил вздрогнуть холодный голос Люцифера, раздавшийся за спиной:

— Что ты здесь делаешь?

— Гуляю, рассматриваю портреты, — так же холодно ответила ему, но тут же с вызовом в голосе добавила — Вы не говорили, что это запрещено, господин.

Я обижена. Всё еще очень обижена на него.

— Ночью жду тебя у меня в комнате.

Кивнула, не выдать паники, которая захватила меня. Его комната — последнее место, где я хотела бы оказаться этой ночью. Но выбора у меня по-прежнему нет, поэтому, нацепив на лицо улыбку, еще раз подтвердила свою готовность, теперь словами:

— Да, господин.

И вот, проведя час перед зеркалом, иду по тёмному коридору, освещаемому редкими факелами. Как бы я себя не убеждала, что мне всё равно, что он обо мне думает, понимаю, что это неправда. Для чего лгать себе, что этот мужчина не смог пробраться в моё сердце и обосноваться там? Я только полчаса наряд выбирала для сегодняшней ночи, слегка накрутила волосы, рассыпав их по плечам. Я готовилась и даже предвкушала, а значит, мне точно не всё равно. Но ему об этом знать совсем необязательно, он только посмеётся над глупой, наивной смертной, которая не сильно сопротивлялась, плывя в расставленные сети.

Около дверей в его покои прикрываю глаза, успокаивая внутреннюю дрожь. Никаких эмоций, с ним нельзя допускать их, он ими питается, не отдавая ничего взамен, я должна оставаться спокойной и равнодушной, хотя заранее понимаю, что мне это вряд ли удастся, но я буду держаться. Мою мантру прерывает горячий шепот, раздающийся возле уха:

— Ты вовремя, — дверь открывается и меня, буквально, вталкивают в покои. — Подготовилась, молодец.

Окидывает мою фигуру плотоядным взглядом. В глазах ничего, кроме страсти и похоти. Так и должно быть. У нас лишь соглашение, контракт. Но почему же меня это обижает? По-прежнему больно, как и вчера вечером, когда он сказал, что ему безразлично моё имя.

— Сегодня сама, — он улыбается, глаза загадочно блестят в свете свечей, — хочу увидеть красивый стриптиз в твоём исполнении.

А я стою посреди комнаты, словно Жена Лота, та самая, что превратилась в соляной столб, оглянувшись на Садом, разрушающийся под натиском небесного огня, не могу сдвинуться с места. Демон снова требует от меня то, что я никогда не делала и совершенно не подозреваю, даже с чего должна начать. Не могу расслабиться и отпустить свою обиду, не хочу вновь оголяться перед ним и пылать страстью, ругая предающее меня тело.

— Если ты не знала, то стриптиз — это, когда медленно красиво раздеваются, — подсказывает он, видимо, устав ждать от меня действий.

Закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Здесь повсюду его запах: дым, перемешанный с ароматом острого перца и приправленный мятой, каждый предмет интерьера, стены буквально пропитаны им. Стараюсь сосредоточиться и вспомнить хоть каку. — нибудь музыку, что поможет настроиться на нужный лад, но в голове пусто, крутится только какая-то навязчивая, но медленная мелодия, не могу вспомнить даже, где я её слышала. Веду руками по своему телу, очерчивая изгибы, стягиваю с плеч лямки ночнушки, вспоминая, как мужчина так же вчера снимал с меня платье, ощущаю, как невесомая, полупрозрачная ткань опадает к мои ногам. Остаюсь в корсете, перевязанном атласными лентами, трусиках и чулках, закреплённых на поясе. Дёргаю ленты корсета, плавно распускаю их, чувствуя, как моя грудь, с уже затвердевшими вершинами сосков, освобождается от стягивающей её жесткой ткани. Небрежно, одной рукой, кидаю корсет на пол, вслед за ним летят трусики, что я медленно, дразняще спускаю по ногам. На мне остаются лишь чулки и пояс, но сегодня я уже не чувствую никакого смущения, потому что точно знаю, что моё тело ему нравится.

— Оставь их, — останавливает меня мужская рука, когда тянусь к резинками, на которых закреплены чулки. — Сегодня я хочу тебя в чулках.

Распахиваю глаза, вижу, что мужчина стоит очень близко ко мне, его челка небрежно спадает на высокий лоб, а мне хочется коснуться её, откинуть назад, чтобы не мешала мне видеть его глаза, такие яркие сегодня, полные желания. Наши дыхания смешиваются в одно, ощущаю возбуждение, что разливается тягучей волной по венам. Его рука опускается вниз, двумя пальцами он проводит промеж моих ног, проверяя готовность, а я, несмотря на свои обиды, на его грубости, возбуждена до предела. Раз за разом проклинаю собственное тело за то, что оно предаёт меня, но не могу держать себя в руках, когда он рядом, такой мощный и притягательный, словно мороженное в жаркий летний день.

— А ты течёшь, — замечает Люцифер, вставляя палец в моё лоно, дергаюсь, не ожидая вторжения, — Больно?