Семь горных воронов

Лорелея пожала плечами и с независимым видом налила себе вина. Глотнула. Глаза ее широко распахнулись: как будто на ее языке одновременно встретились солнечный свет, цветочный мед и тихий огонь. В голове прояснилось, а темный закуток преобразился.

– Вот! – рассмеялся Дикий, глядя на ее лицо. – Ну что? Кто был прав?

– Действительно неплохо, – отмахнулась Лорелея, не желая сдаваться. – Но пила я и получше.

– Может быть, – согласился Дикий. – Но мы говорим о том, что здесь и сейчас. И это – отличное вино.

После чего он надолго приник к своему кувшину. Лорелея потягивала свое вино, невольно рассматривая широкие плечи и буйную гриву жестких черных волос. Она чувствовала его запах – пот и мускус. Дикий тревожил ее женское начало, смущал и притягивал против воли. Она злилась на него, и в то же время ей хотелось его внимания. Вино пробудило в ней желание, и Лорелея вспомнила, что уже очень давно не ложилась с мужчиной.

– От этих зимних вечеров впору волком выть. – Дикий посмотрел на нее, отставляя пустой кувшин. – Черная ночь так и заглядывает в душу. Ветер воет, а горы спят. Кажется, что все кончилось и солнце никогда не вернется из-за хребтов. Тоска сердце сосет, а в голову мысли лезут.

– Да, – поежилась Лорелея. – Иногда мне кажется, особенно по ночам, что смерть уже стоит на пороге.

– Зимними вечерами не стоит сидеть одной, – сказал Дикий. – Тебе надо приходить к огню, слушать сказки вместе с остальными, говорить с людьми.

– Я не знаю, о чем с ними говорить. Я привыкла быть одна.

– О, это хорошая привычка, – ухмыльнулся Дикий, подливая ей вина. – Горы – лучшее место для одиночества. Если ты, конечно, можешь его выдержать.

– Здесь оно другое, – пробормотала Лорелея. – Здесь оно давит и мучает. Да еще эти сквозняки, от которых я все время мерзну.

– Тем более. Зря ты сидишь в погребе, – покачал головой Дикий. – Давай-ка я помогу отнести это вино в твою спальню.

– Я и сама могу его отнести.

Лорелея подняла на него гордые, но совершенно пьяные глаза.

– Можешь, но я, как хозяин дома, обязан о тебе побеспокоиться, – пресек ее возражения Дикий.

Лолерея вдруг почувствовала, что ей все равно. В груди растекалось тепло, в голове шумело. Хотелось еще вина, а кроме того, смеяться и болтать. Она засмеялась и встала. Дикий подставил ей плечо, взял кувшин, и они поднялись по лестнице. Наверху было гораздо теплее, и Лорелею окутала сонливость. Она чувствовала горячее мужское тело, вдыхала запах Дикого и слушала его хрипловатый голос, который говорил приятные слова.

– Куда мы идем? – спросила она.

– В твоей комнате камин давно погас, посидишь пока у меня, а я пошлю слуг позаботиться о твоей спальне, – объяснил Дикий, и Лорелее его ответ показался очень правильным и умным.

– Почему мы лезем вверх? – спросила она недовольно. Казалось, ступеньки никогда не кончатся.

– Я живу в Восточной башне, чтобы видеть восход солнца по утрам, – объяснил Дикий.

– Оно не восходит уже вторую неделю, – засмеялась Лорелея.

– Чем дольше ожидание, тем слаще результат, – прошептал ей в ухо Дикий, и рука его, поддерживающая ее за талию, обвилась вокруг сильнее.

От этого шепота и прикосновения жесткой руки по телу Лорелеи прошла дрожь. Она говорила себе, что надо уходить, но тело просило еще и еще этих прикосновений.

Дикий усадил ее в большое кресло, налил вина в кубок и подбросил дров в огонь. Лорелея выпила и поняла, что ей все равно, что случится. Ночь, зима, одиночество, холод. Тело и душа ее так устали, что хотели только одного: тепла.

– Не засыпай, – прошептал ей в ухо хриплый голос, а потом жадные губы прижались к ее рту.

Лорелея ответила на поцелуй, закрыв глаза и чувствуя, что это все приятный сон. В котором ее ласкают нетерпеливые руки, а внутри все горит огнем желания.

Она не проснулась даже тогда, когда вскрикнула, почувствовав в себе мужчину. Все ее тело охватила истома, и Лорелея раскинулась на постели, наслаждаясь теплом и страстью.

* * *

Солнце печет с неба так, что на отполированные щиты охраны больно смотреть. Лорелея скользит по песку, стараясь удержаться спиной к солнцу. Конечно, она умеет драться вслепую, но слепота не то, что ей сейчас нужно. Слишком много поставлено на кон.

Она воспринимает толпу зрителей лишь краем сознания: темная гудящая масса, но там, среди них, есть один человек, при мысли о котором ее сердце начинает неровно колотиться. Дун Диар, богатый купец, который пришел на Арену Роз, чтобы выбрать себе телохранителя. Всего одну, лучшую среди всех.