Семь грехов лорда Кроули

– Не знаю, – всхлипнула девушка. – Но точно не местная. Она подошла ко мне пару дней назад, предложила подзаработать. Она знала, где я работаю и что вы должны вот-вот приехать в имение. Она сказала, что вы будете не один, а с аббатисой.

– Так, продолжай, – кивнул я. – И что ты должна была сделать?

Глория затряслась еще сильнее.

– Украсть рясу, крест и Библию, – призналась она полушепотом, растирая по щекам слезы. – А еще подложить ту записку, которую вы нашли. Только я не смогла…

– Что не смогла? Украсть? – догадался я. – Записку-то ты явно подбросила.

– Да, – закивала девочка. – Я пробралась в комнату и уже вытащила вещи, но когда искала крест, которого не оказалось с одеждой, то услышала, как к комнате кто-то подошел. Мне пришлось спрятаться под кровать… И я видела, как туда вошли вы.

Она подняла на меня опасливый взгляд, в котором четко читалось: «Я знаю, что вы сделали».

И тут даже мне стало стыдно, потому что кража документов, пусть и на время, но это тоже кража.

– Что дальше? – заткнув свою совесть, продолжил я допрос.

– А когда вы ушли, я поняла, что не могу украсть одежду. Поэтому убежала, боясь, что вы вернетесь и обнаружите меня. Только записку оставила, как и просила та женщина.

– Изумительно, – хмуро подвел я итог, падая в свое кресло и задумчиво глядя на девчонку. – Допустим, ты бы полностью выполнила просьбу той незнакомки. Что ты должна была сделать с украденной одеждой? Ты ведь понимаешь, что кража у священнослужительницы – это страшнейший грех.

– Нет! – замотала головой служанка. – Та женщина мне все объяснила. Эта девушка, которую привели, она ненастоящая аббатиса. Это ведь заметно – она не произнесла ни одной молитвы, пока тут находилась. Так что я бы выполнила благое дело – нужно было только подкинуть одеяния в любую из ближайших церквей или монастырей. Только и всего.

– Понятно, – промолвил я, хотя на деле вопросов родилось еще больше. Оставалось прояснить еще один момент, который меня очень волновал. – Как выглядела та женщина? Монахиня?

– Нет, – уверенно ответила Глория. – Она была в очень красивом платье, дорогом. И держалась как истинная леди. Говорила так уверенно…

– Сколько ей было лет? Хотя бы примерно?

Глория задумалась, а после произнесла:

– Мне в матери бы годилась. Может, чуть старше. Хотя кто знает этих благородных дам, они всегда выглядят чуть моложе, чем на самом деле.

Я еще раз взял в руки подброшенную записку и перечитал: «Он узнает, что ты – не я».

Неужели правда, и служанка встретила настоящую аббатису? Если так, то какого черта старуха просто не раскрыла самозванку, а оставила ей записку с предупреждением?

Что вообще происходило вокруг меня, и о чем тогда писала сама лже-Эрнеста? О каких опасностях говорила?

Глава 23

Ощущать себя загнанной в угол мне не нравилось.

Еще никогда я не чувствовала настолько сильно давящее на меня отсутствие выбора.

Мне бы очень хотелось верить, что это чья-то дурная шутка, но, увы, – послание было очень конкретным и адресовалось оно именно мне. Инициалы на конверте четко говорили об этом.

Именно поэтому, покидая комнату, я забрала с собой конверт, но оставила Кроули саму записку – будто оправдание за собственную ложь.

Бежать пришлось в рясе, прихватив с собой в бауле из простыни то самое простое платье, если решу сменить одеяние. Я бы сделала это уже сейчас, но что-то подсказывало – оказавшаяся среди ночи на пустой дороге красивая молодая девушка может накликать на себя беду. То ли дело аббатиса – ее тронуть никто не посмеет.

Спустившись по самодельной веревке, я не очень удачно упала на землю, впопыхах запуталась в кустах терновника и даже оставила пару зацепок на рясе.

Еще сложнее пришлось, когда преодолевала забор, окружавший поместье, – перелезая через него, подвернула ногу. А дальше брела по незнакомым и темным улицам, попутно вычищая магией одежду и приводя ее в порядок.

Мне нужно было выбраться на королевский тракт и как можно скорее покинуть этот городок. Что-то подсказывало – не пройдет и часа, как меня станут искать люди обманутого лорда.

Еще сильнее ситуация осложнялась отсутствием денег. Продать среди ночи крест я бы не смогла, а значит, приходилось импровизировать.

Кое-как доковыляв на ноющей ноге до первого постоялого двора, из тех, что предпочитают обычные крестьяне, – где дешевый ночлег и крепкое пойло, я пошла внутрь просить помощи – никто ведь не откажет преподобной.

Можно сказать, мне повезло: хозяин как раз отъезжающего в сторону столицы на ярмарку обоза, перегонявший с десяток коней на продажу, милостиво согласился предоставить мне место в телеге с соломой.

Мужчина всячески смущался того, что повозка грязна, а преподобная чиста помыслами и одеждой, но я с мудрым и просветленным лицом благословила его на хорошую дорогу, перекрестила и хромой козочкой запрыгнула в телегу.

– Вам бы показаться доктору, преподобная, – заметил непорядок с моей ногой мужчина, которого звали Жерард.

– Обязательно, – с улыбкой отвечала я. – Как только прибудем в столицу. Сколько до нее езды?