Семь_я (СИ)

За окном расцветает. После того, как очнулась, её снова отвели к себе в покои. А там дыра в стене, по краям её блестят цветные стёкольца, по полу цветные стёкольца. Об уборке никто не позаботился. Эдея обхватывает себя порезанными руками и поднимается с кровати. Ходит по комнате и отчаянно ищет что-то глазами. Комнату заливает свет и звук оживающего мира. Птицы стаями пролетают мимо окна. Эдея пугается, но подрывается к разбитому окну с детским любопытством. Берёт осколок в руки. Разглядывает его с минуту, поднося к коже, а потом… выбрасывает наружу, в розовый сад. А затем ещё, и ещё, и ещё.

Её отвлекает звук отворившейся двери. Заходит фрейлина. Эдея делает вид, что спокойна, и садится на край своей постели. Хаз оглядывается со вздохом и, наклонившись, начинает собирать оставшиеся осколки витража. И почему никто не мог сделать этого раньше? И как они позволили Эдее вернуться в комнату, в которой повсюду стекло? Что за безответственные люди. Она собирает стёкла осторожно и складывает их в кучку, а королева с интересом наблюдает за её действиями.

— Ваше Величество, пожалуйста, больше не трогайте ничего опасного, — устало говорит Хаз, переводя взгляд на Эдею. Заметила: свежая царапина на ладони. Королева быстро спрятала руки за спину.

Но разве не всё сейчас для неё представляло опасность? Эдее не нравилось такое отношение. Она бы ни за что не признала то, что о ней говорили, думая, что она совсем ничего не понимает. Говорили, что она больше никуда не годится, что она больная, немощная и никчёмная. Но она понимала. А сделать ничего не могла, жаждая спасения извне.

— Где мой старший сын? Где мой маленький мальчик? — спросила женщина, протянув к Хаз руки.

Травница замялась. Её никто не предупреждал, как на это нужно отвечать. Королева смотрела на неё с надеждой:

— Никто не придёт? Ко мне больше никогда никто не придёт?

— Нет, это не так, — сказала Хаз. — Принц Шаб придёт обязательно. Не может не прийти.

— Кто такой Шаб?

Хаз взглянула на неё с удивлением. Позже оно сменилось сожалением, и Хаз взяла Эдею за руки, стиснув их в ладонях.

— Вам, наверное, очень больно, Ваше Величество. Ума не приложу, отчего Вы здесь, если не всё убрано и Вы до сих пор не отошли от шока. Давайте лучше я отведу Вас обратно к придворному лекарю.

Эдея кивнула и позволила вести её куда угодно. Её будто на поводке отводили то к врачу, то в комнату раз за разом. Хаз закрыла двери за ними и решила, что обязательно настоит, чтобы королеву переместили в покои без битых стёкол. Она смотрела на неё с огромным сочувствием. Хаз думала о том, что, возможно, оказавшись на её месте, тоже непременно сошла бы с ума.

***

Нил бежит переулками между бедными кварталами, опрокидывая ящики и вёдра с помоями, заметая собственные следы. На хвосту королевские стражники, которым возраст более не позволяет нагнать юнца. Нилу нравились погони когда-то, но теперь, став чем-то обыденным, они ему абсолютно осточертели. Он был единственным, на кого охотились. Потому что только он жаждал свободы вне замка и всё-таки вырывался тогда, когда был шанс. Не то что все эти трусы, не знающие толком жизни, сидящие в четырёх стенах и кричащие о несправедливости мира. Было бы желание.

Оторвался. Присел на землю, чтобы отдышаться. Оглянувшись, поднялся, а затем отправился знакомой дорогой к самому родному месту в этой стране. Каждый раз, приходя в бордель, Нил гордился собой. Тем, что каждый раз успешно дурит стражу, что он такой сильный и крепкий, что оторваться так легко и отдышаться так недолго. Что уж говорить, он считал себя самым здоровым в своей семье. По крайней мере, ему точно отошло всё здоровье его братьев, потому что он, в отличие от них, никогда не болел.

Он наступил в грязь и обрызгал сапоги. Это его удивило, потому что дождя давно не было, а вокруг вода текла ручьями. Нил пролез в бордель через окно, подозревая, что сегодня что-то особенное там происходит. На всём втором этаже не было ни души, одни лишь бочки с водой, греющиеся у окон под солнцем. С первого доносился игривый женский смех. Нил про себя отметил, что в борделе нет ни одного посетителя, и тихо спустился вниз.

Проститутки сновали с распущенными волосами, хотя обычно всегда были с причёсками, чтобы скрыть грязноту головы. Они проливали друг на друга воду, плескались, раздеваясь догола, и играли, словно маленькие девочки. Нил положил руку на подбородок и игриво вскинул брови, видя столько обнаженных тел. Но привлекла его внимание Стелла в тонкой и длинной сорочке, которая не желала оголять свои многолетние и болезненные шрамы. Сердце Нила при виде неё забилось чаще, и теперь ему стало не до других.