Семь_я (СИ)

Нил затаил дыхание, и картина сложилась в его голове. Со страхом пронеслись в голове воспоминания о его развлечениях в борделе и бесконечной похоти, и он с ужасом озвучил свою догадку:

— Выходит, что я — бастард?

— Да не ты, глупый, ты же уже был тогда! — раздражённо гаркнула сестра, заставив парня вздрогнуть. — Не ты, а Шаб.

— Шаб? — с удивлением переспросил Нил. — Да быть того не может.

— Сам подумай, — сказала сестра. — У отца, и матери, и всех нас серые глаза. А у него — карие. Он никогда не был похож на короля внешне. И Шаб всегда был… козлом отпущения для короля. Потому что тот знал, что Шаб бастард. Но ему нужен был мальчик, послушный и тихий. Он хотел заставить его желать трона, а затем сломить. Дать понять, что трон может легко выскользнуть у него из рук, и добиться его послушания. Так он поразил почти всех наших братьев. И он почти достиг своего, но этим же сам и вырыл себе могилу.

— Что за глупость? — Нил скривился, с недоверием смотря на сестру. — Если он знал, почему не убил его? Как он мог оставить бастарда? Я понимаю, если бы это был его бастард… Я помню, когда был мал, одна женщина приходила с ребёнком, утверждая, что тот — дитя короля. И тогда… он расправился с ней. Сказал, что это ложь, и казнил: и её, и ребёнка. Хотя это в действительности мог быть его бастард. А уж бастарда королевы…

— Потому что та женщина могла забеременеть от кого угодно. Да даже от слуги. А у Шаба… Как минимум, наполовину кровь королевская, — Сейла пожала плечами.

— Подожди-ка! — голова Нила просто кипела от этого, и ему был необходим перерыв. Однако он не мог так легко поверить и искал объяснений. — Если это правда, тогда почему Шейн так боялся, что Шаб отберёт у него трон? У Шейна было больше прав.

— Он даже не догадывался об этом всём, — молвила Сейла. — Старший брат поведал об этом одной лишь мне. Понятия не имею, почему именно со мной он решил облегчить свою душу, но я свою облегчать не стала — Шейну я об этом не рассказывала. И никому другому тоже… до сих пор.

Нил был весьма удивлён. Подумать только, что Сейла столько лет носила это в своей голове и даже не выболтала. Почему она сообщила об этом лишь ему, когда не выдала этого даже Шейну? Почему сказала именно сейчас? Почему это всё выглядело подстроенным капканом? Если только она сама это не придумала. Но глаза Шаба и вправду всегда казались Нилу чем-то необычайным и вызывающим зависть, вот только он никогда не думал о грязной крови или чём-то подобном. У него были другие, на тот момент более важные, заботы.

— Ты понимаешь, что всё сходится и складывается таким образом, что Шаб сейчас даже при желании никак не сможет претендовать на трон?

— Ты хочешь сказать, что королём вынужден быть я?

— Больше никто не в силах.

Нил вздохнул. Сейчас ему хотелось возненавидеть весь мир. Удача будто разом вся покинула его. Хотя другие бы сочли это везением, но трон в этом королевстве не иначе как бременем назвать было трудно. Трон всегда был предвестием смерти в их семье. Хорошо лишь то, что больше ни один наследный принц в этом роду против собственной воли не отправится на войну никогда. Уж он об этом позаботится.

— Так уж и быть, раз у меня нет выбора. Очевидно, я должен раз и навсегда распрощаться со свободой. Я даже не против. Зачем мне теперь свобода, а?

Это было тяжело принять, и Сейла понимала это. Нил пока что не осознавал, сколь велика ответственность. Но он уже сейчас начинал ставить правильные вопросы и искать на них ответы.

— Ладно ещё — внутренние конфликты. Я знаю, если поднабраться ума, то с ними можно как-то управиться. Но как же наша война? — спросил Нил. — Я не много смыслю, но Шейн всегда твердил, что наша армия чрезвычайно мала и не сможет дать отпор югу. Как же мне с этим быть? Что я смогу с этим сделать как король?

Сейла усмехается. Ну вот, пришло и её время. Не только же её братьям чем-то жертвовать. Ей тоже следует во благо этого королевства. Она бы хотела, чтобы Нил залечил её потерю, но сама Сейла не поможет ему пережить смерть Стеллы. И тем, кто может сойти с ума от одиночества, будет как раз таки он, но… Оно, пожалуй, того стоит. Может, среди всех этих смелых и бравых принцев именно Сейла — та, что сумеет спасти всех от гибели. Шейн тоже так думал о себе, и в этом она вся в него. Шейн пытался, но не сумел. Тем не менее, всё, что мог, он сделал. Она с нежностью думала о нём: «Ты сотворил свой подвиг. Настал черёд и мне сотворить свой».

— Тебе не нужно ничего делать, — решительно ответила Сейла. — Я сама обо всём позабочусь. Я знаю, как можно заручиться поддержкой большой армии. Конечно, мне, как и тебе, дорога личная свобода. Но теперь я как никогда осознала, что она ничто по сравнению с благом каждого. Так, сущий пустяк. И пустяком пожертвовать будет даже легче.

— Быть не может, — воскликнул Нил. — Неужели ты?..