Семь ключей от зазеркалья

– Сдался тебе этот Итан, – поморщилась я. – Не знал он ни о чем. Говорю же: не было у меня связи с внешним миром.

– Ну да, – отстраненно кивнул принц. – Я смотрю, очень удобно это: ни о чем не знать.

Я хотела предложить его высочеству не вмешиваться не в свое дело, но вместо этого громко зевнула, лишь на середине сообразив прикрыть рот рукой.

– Пора мне, – решительно заявила я. – Уже небось и утро скоро. Если король захочет меня допросить, все завтра.

– Куда ты сейчас в таком состоянии пойдешь? – не оценил моего порыва Орвин.

Я прикинула свое состояние, уделив внимание, среди прочего, и внешнему виду, включая отсутствие обуви.

– Могу через зазеркалье дойти, – с сомнением предложила я.

– Угу. И если заблудишься, кто тебя там будет искать? Охотник? Нет, уж лучше ложись во дворце, тем более что тебе уже приготовили соседние покои. Домой и завтра можешь вернуться.

Я хотела решительно возразить, но затем подумала: а что такого? Дома меня никто не ждет. Я устроила свой быт так, чтобы даже слуги не вздумали выказать удивление поздним – или, если на то пошло, ранним – возвращением.

Кивнула, встала – и сразу свалилась бы, если бы меня вовремя не поддержал принц. Он и повел меня в соседнюю комнату, но этого я уже не помнила…

* * *

Проснулась я в мягкой, пахнущей лавандой постели, на совершенно огромной кровати, чувствуя тепло чужого дыхания и приятное прикосновение чьей-то руки. Проморгалась, повернула голову и обнаружила, что мои пальцы переплетены с пальцами Орвина, безмятежно спящего рядом. На подбородке принца проступала едва заметная щетина, губы тронула улыбка, грудь размеренно вздымалась и опускалась.

Я озадаченно приподняла брови и тихонько хмыкнула в насмешку над собой. Ситуацию надо было как-то осмыслить. Вспомнить обстоятельства, при которых я заснула, не получалось, а значит, предстояло прибегнуть к логическому мышлению. Могло ли между нами что-то произойти? Чисто теоретически – могло, учитывая, сколько бренди я выпила вчера без закуски. Но теория меня не устраивала, меня интересовала практика. Я прислушалась к собственным ощущениям… Да нет, быть не может! Не почувствовать никаких последствий бурной ночи? Смешно. Да и постель смята не сильнее, чем бывает после обычного сна. А самое главное, Орвин одет и лежит поверх одеяла. Значит, довел меня вчера до кровати, задержался – уж не знаю зачем, может, присел на минутку отдохнуть? – и заснул. Что и немудрено: время-то было позднее.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла горничная.

– Доброе утро, госпожа! – бодро объявила она, поставила на столик поднос и пошла к окну распахивать гардины.

Я с удовольствием потянула носом: по спальне поплыл запах свежесваренного кофе. Служанка наконец дотянулась до нужной веревочки, занавеси раздвинулись, и через окно на пол хлынул мощный поток солнечного света.

– День-то какой погожий!

Девушка насыпала в чашечку сладкий порошок, размешала, постукивая ложечкой о края, повернулась к кровати…

– Ой!

Ложечка выпала из разжавшихся пальцев и звонко ударилась об пол. Этот звук вывел горничную из оцепенения, и она, пробормотав невнятные извинения, выбежала вон.

Какая, однако, нервная! Я усмехнулась и поднялась повыше, вертикально расположив подушку, чтобы было удобнее спине. Для этого пришлось вытащить руку из пальцев принца. Он недовольно поморщился, потянулся и открыл глаза. Которые, встретившись с моими, округлились в высшей степени изумления. Бедолага приподнялся на локте, всматриваясь в меня так, словно рассчитывал, что я – остаток развеивающегося сна и вот-вот исчезну. Увы, тут я мужских ожиданий не оправдала. Орвин отвлекся от моей персоны, огляделся и тряхнул головой. Я наблюдала за его живой мимикой с не менее живым интересом. Наконец принц со стоном откинул голову на подушку.

– Да, именно так реагируют все мужчины, которые проводят со мной ночь, – весело солгала я.

– Какую ночь? – скривил губы он.

– Страстную. – Я откровенно развлекалась. – Просто мы, зеркальные маги, стираем память тем, над кем надругались. Ты об этом не знал?

– Избавь меня от своего дурацкого юмора.

Принц принялся ожесточенно разминать шею, которая, видимо, затекла. Оно и неудивительно после сна в таком положении.

– Вот почему пила вчера ты, а голова раскалывается у меня? – пожаловался на вселенскую несправедливость он.

Я лучезарно улыбнулась: мое собственное самочувствие было отличным.

– Не надо быть трезвенником, – объяснила я. – От этого все беды.

– Я не трезвенник! – Кажется, принц оскорбился до глубины души. – Просто…

Он запнулся, и я подсказала:

– Просто рядом с такой стервой, как я, лучше держать ухо востро? В принципе верно. Кстати, как раз по этому поводу… Я довольно смутно, но все-таки помню, что наболтала вчера намного больше, чем следовало. Так вот, это останется между нами. Иначе страна может потерять наследника. Будет очень обидно.

Я старалась говорить жестко, дабы скрыть – в первую очередь от себя самой – то дичайшее чувство неловкости, которое охватывало меня при мысли о недавней откровенности.

– Я не наследник, – проворчал он, кажется, не особо устрашившись.