Семь колодцев

«Лола… Лола… — крутилось в голове, когда я засыпал. — Откуда ты взялась? А, помню, это я ее с Алешей познакомил, когда он только развелся и переехал в Ленинград. Как же я ее узнал? М-м, чего-то не припоминаю… Стоп! Я познакомился с нею на дискотеке, а на следующий день угощал мороженным, хотел трахнуть, но какие-то проблемы, месячные вроде… Потом… потом я вернулся в Москву, увлекся другой и о Лоле на некоторое время забыл. А далее Алексей переехал в Питер, а я ей опять позвонил и пригласил в ресторан. А потом оставил их вдвоем в этом ресторане, намекнув, когда Алеша выходил мыть руки, что его другу сейчас как никогда нужна женская поддержка, что он разведен и при этом обеспечен и что он может и замуж позвать. Лола оказалась не из тех, кому нужно повторять дважды. Она в него вцепилась мертвой хваткой и немного успокоилась только тогда, когда они расписались и она забеременела, а бывшая Леш-кина жена была послана далеко и надолго… Это все хорошо, конечно… Однако что она тогда делала на дискотеке? Так, сейчас подумаю… Давно это было… Боже, не может быть! Она же там снималась! Точно-точно! Снималась, и, может быть, даже за деньги!»

69

За длинным столом расселись подруги Марины, с мужьями и без, в основном работницы ее магазина. Еще были какие-то хамоватые коротко стриженные мужики, в которых опытный глаз Вовочки с его пятьюдесятью приводами и арестами сразу определил ментов. Особняком держались родственники, в том числе взрослый сын от первого брака (Марина была дважды разведена). Вовочку почетно разместили рядом с юбиляршей.

Выбрав момент, Вовочка извлек из кармана футляр и неуклюже преподнес его имениннице, сопроводив подарок коротким косноязычным поздравлением. Марина открыла бархатную коробочку и натурально вскрикнула от неожиданности. Внутри футляра были тяжелые серьги, усыпанные россыпью мелких бриллиантов. Все были ошеломлены.

Марина, раскрасневшаяся от выпитого и от восторженного шума, тут же примерила серьги, посмотрелась в зеркало на дверце шкафа, взвизгнула от счастья и так в них и осталась.

— Что бы я делала без богатых любовников? — рассмеялась она. — Магазин убыточный (она явно сказала это на публику), только и остается, что уповать на щедрость возлюбленного! Дай я тебя всего расцелую, дорогой! — Она потянулась к Вовочке и впилась влажным ртом в его суховатые губы. — Вот за что я его люблю, так это за невероятную щедрость!

— Ты обещала его всего расцеловать! — с циничным хохотом бросила одна из подруг счастливицы.

— Это потом, в более интимной обстановке! — нашлась Марина.

— Да за такой подарок я бы и при всех у него отсосала! — оскалилась жирная баба с отвратительным бордовым лицом.

— Тихо ты, шалава! — дружески цыкнула Марина. — Хотя бы при моем сыне постыдилась.

Ее сыну — долговязому очкарику, — впрочем, было все равно — под шумок, он молча напивался, мало обращая внимание на то, что происходит за столом.

— Вова! А почему вы не пьете? — спросили женщины Вовочку.

Тот замер с бокалом в руках, наполненным черного-ловским лимонадом, заметно покраснел, прикусил губу и буркнул в ответ что-то нечленораздельное.

— Он у меня малопьющий! — попыталась спасти положение Марина.

— А может, он зашитый или закодированный? — предположила краснорожая баба.

На этот раз Марина метнула по-настоящему злой, почти ненавистный взгляд:

— Ну и сука ты, Ксения! Уволю к черту!

— Только попробуй! Я все про тебя знаю! — окрысилась та.

Гости, как по команде, смолкли, даже налегающие на «Абсолют» развязные мужики, похожие на ментов. Все ждали, что будет дальше. Многие глядели на Вовочку, будто призывая его каким-то образом разрядить обстановку.

Атмосфера с каждым мгновением накалялась.

Вовочка, недолго думая, выплеснул в тарелку недопитую газировку, от души хлестанул в свой бокал красного вина и выпил залпом на глазах у всех.

И торговки и менты с облегчением зааплодировали: «Молодец!»

— Мариночка, ну прости меня! — бросилась к подруге виновница размолвки. — Ты же видишь, как я тебя люблю! Я все для тебя!..

— Дрянь ты, Ксения, толстожопая! — ухнула в сердцах Марина. — И язык у тебя поганый!

— А я и не спорю — дрянь! — согласилась та. — Только все мое говно не против тебя, а против твоих врагов! Ты же знаешь!

— Ладно, я отходчивая, — отмахнулась от напиравшей толстухи довольная Марина. — Завтра на кассе посидишь вместо Светульчика в наказание.

— Ноу проблем, май лав…

— Блядь, я так и знал! — воскликнул я, перебив Вовочку.

— Ну а что мне было еще делать? — возмутился он.

— Какого черта ты вообще туда поперся? Я же тебе говорил! Ты одним глупым шагом все мои старания под откос спустил!

— Ничего я не спускал!

— Поговори еще, недоумок хренов! Тебе ни в коем случае нельзя было пить!

— Ну, знаю!

Я нервно закурил, сделал пару глубоких затяжек и уже спокойным, но все еще суровым тоном спросил:

— Ну и как ощущения?

— Да никак. Противно было. Так, чего-то в голове пошумело, — ответил Вовочка.

— А выпить сейчас не хочется?

— Ни капельки!