Семь кругов яда (СИ)

- Я вас даже слегка приукрасил, между прочим! – поставил меня в известность непризнанный по понятным причинам гений, а перед глазами промелькнула биография этого, с позволения сказать, таланта. Комиссия Художественной Академии осторожно заметила, что такому дарованию нечего делать в их скучных и убогих стенах, а разобиженный портретист решил отомстить и перешел на темную сторону силы.

- Слушайте! – возмутилась я, понимая от такой живописи живообписялся бы любой натурщик. – Вам никогда не жаловались? Слово «непохоже» никогда не звучало в разговоре с клиентом?

- Нет! – захлебывался гневом художник так, словно его работы украшают местный Лувр.  – Как вы смеете критиковать то, в чем не разбираетесь! Сперва научитесь рисовать, а потом уже …

Что ж ты вгоняешь меня в пучины женской депрессии? Дайте мне шпатель, чтобы я могла осторожно отскрести свою раздавленную великой сила искусства самооценочку от пола!

- Дальше, - процедила я голосом, от которого должно замерзнуть все в радиусе километра. – Листай! Ой! Ай! Э! Нет! Хоспади! Это что за!

На меня смотрели грустные лица серо-зеленые и синеватые. Вокруг них были какие-то цветочные узоры. Весь каталог навевал ту самую экзистенциальную тоску о чем-то вечном, непостижимом и недостижимом.

- Это – ужас! Кошмар! – протестовала я,  снова листая страницы с набросками и ужасаясь все сильней. Синеватая, костлявая девушка  мутным взглядом смотрела на меня с очередной страницы, держа в руках флакон с новыми духами «Ля кости». «Нежный аромат с нотками розы подарит вам умопомрачительную улыбку на весь день!». Если от улыбки хмурый день светлей, то от ее оскала откуда-то вопреки всем прогнозам набегает грозовой фронт. Мужик на коне получился чуть лучше, почти полностью сливаясь к лошадкой. Если я и разбираюсь в пропорциях тел, то это  - не «кентавр», это – «понтавр». Эдакие понты на пони. Рядом с ним бы вполне искусно изображен флакон с бантиком и этикеткой: «Горлен».  У мужика был такой мятый вид, словно он уже с утра вкусил аромат, занюхивая рукавом и конем, а потом поскакал бороться с зеленым змием, который неожиданно возник на горизонте после пятого флакона. Остальные были не лучше. Я всегда искренне полагала, что выражение: «Великое искусство может выдавить слезу даже из самого черствого человека» - фигуральное. Но сейчас в уголке глаза затаилась та самая скупая слезинка, которая намекает на то, что ничего у меня не выйдет с такой командой.

            - А где скидки? – простонала я,  снова листая страницы и не видя знакомых стикеров.

            - Я все сделал, как вы и просили! – снова обиделась ранимая творческая личность. – Скидка на возраст, скидка на вес, скидка на рост… Все сделано в лучшем виде!

            - А распродажа? – глаз снова дернулся от первой картинки.

            - Вот! – меня ткнули как котенка в результаты бурной кошачьей жизнедеятельности. – Один раз я написал слово «Даже». Как и договаривались. Раз про «даже» вы просто пролистали…

На меня хмуро смотрели «…идеры», один из которых, протяжно и громко зевнул. Маг-проектор  тренировался показывать приличную иллюзию, размахивая руками так, словно отгоняет стаю озверевших таежных комаров. В маленьком облачке мелькали какие-то паралитики, которые двигались так, словно уже познакомились с энцефалитным клещом. Ладно, по сравнению с некоторыми презентациями, которые были сделаны в студии «На коленке я лепила, спать хотела и тупила», это еще куда ни шло. Несколько глубоких вдохов и выдохов вернули мне самообладание.

- Мальчики! – приветливо окликнула я новых «…идеров». – Рассядьтесь, пожалуйста. А ты, Проектор, иди сюда! Показывать будешь то, что я говорю!

Проектор поплелся в мою сторону, несколько раз споткнувшись о чьи-то вытянутые ноги. Судя по запаху, идущему от сапог, падение означало верную смерть.

- Друзья мои! – бодренько и жизнерадостно начала я, обводя взглядом лица тех, кого вычеркнула бы из френдзоны сразу же. – Мы продаем не продукцию, а образ жизни. Вы – первые чеки компании, поэтому на вас лежит огромная ответственность! Как я уже объясняла, мы предлагаем людям работу по продаже нашей продукции. Они могут не продавать ее самостоятельно, а взять на работу друга, который будет продавать вместо них.

Раздался протяжный зевок. Понимаю, слушатели всегда зевают, когда им интересно.

Мальчик – проектор, слегка обделенный фантазией, крутил мультик про каких-то трясущихся мужиков, которые внезапно начали обниматься.

- Ну вы же сказали, что «друг»! – ответил он мне, глядя на мой изумленный взгляд. Ладно.

- Итак, вам придется собирать свою структуру и вербовать новых рекрутов, которым придется не только понять суть нашей работы, но еще и сделать заказ нашей продукции. Без этого никак. Помните, что некоторая часть денег от каждого заказа и каждого человека, которого вы приведете, станет вашим вознаграждением за труд, - я посмотрела в скучающие лица. – Потом вы научите их вербовать, и они будут вербовать людей для себя. А вы при этом будете иметь деньги со всей цепочки! Давайте попробуем!

Я обвела взглядом аудиторию, выискивая подходящую жертву.