Семь легенд мира. Книга первая

Амир согласно кивнул и откупорил вино. Тоэль принял бокал и задумчиво прищурился, пробуя напиток и размышляя. Обычно его звали и угощали после боя. Но почти никогда не признавали истинного вклада в дело - слишком дорого, лучше уж повздыхать, пожаловаться на скудость средств. А то и сообщить решительно, что без его услуг все обошлось бы вполне удачно, вот и ехал бы дальше стороной. Потом 'хитрецы' догадывались почти снисходительно предложить деньги за обучение стражи и выставить условие: раз хочешь золота, дойди с караваном до самого западного торга, там и рассчитаемся. А коли случится большой барыш, то и с премией... Разговоры, не просто портящие аппетит, но оставляющие стойкое желание свернуть шею богатому и шельмоватому прохвосту, непонятно зачем еще живому благодаря случайной помощи.

Все сегодня идет необычно. Стандартное продолжение нудного торга - расспросы типа: 'как вообще можно выцелить наверняка разбойника в гуще схватки?'. Он и их ждал уже привычно. Когда кипит ближний бой, обычные лучники бесполезны: надо знать точно, где окажется выбранная шея и когда откроется щель в доспехе за пару-тройку мгновений до этого момента, короткого и непредсказуемого. Он, спускаясь с холма, не ошибся все семнадцать раз. Столько стрел поднять в полет за короткие секунды - это тоже может он один. И лук такой дальнобойности тоже. Пожалуй, один. Потому и помнят имя до сих пор, в нем слишком большой страх. И понимание того, насколько же он - не человек.

Караван 'Золотого змея' Омара Багдеша шесть десятков лет назад Кэбир охранял в этих же землях. Старик умел спиной чуять беду и знал точно, что его удача застит свет слишком многим. Он нанял обладателя черного меча, не торгуясь. Честно сообщил, зачем: его хотят убить и лишить всего достояния. Точно так же, без возражений, Омар купил все затребованное и уговорился об оплате с воинами, выбранными новым охранником.

И не пожалел о своей щедрости. Их ждали в двух переходах к востоку от этой долины. Без малого три сотни воинов: старший Багдеш вез не только пряности, но и бесценные рубины горного Тигара, алмазы и шпинель из Шорха, жемчуг южного океана, огромный, как птичьи яйца и цветной - розовый, черный, лиловый.

Помимо упомянутого еще он продал в степях илла две сотни коней, чьи седоки так и не добрались до содержимого добротно упакованных тюков. 'Золотой змей' оглаживал свою рыжую бороду, выкрашенную хной, и блестел совсем не старческими крепкими белыми зубами, хищно улыбаясь барышу и посрамлению врагов. Он отдал половину денег, вырученных за коней, Кэбиру, хотя это и было сверх прежней договоренности. 'Их тоже оказалось больше, чем я ожидал, но ты сохранил мою потрепанную годами жизнь,' - пояснил купец. И получил меч Кэбира - чтобы жизнь и дальше была под охраной...

- Мира еще не просила тебя поговорить с ней? - Амир снова задал неожиданный вопрос.

- Уже.

- Может, позвать? Девочка умеет слушать. И, я вижу, ты сразу разглядел, сколь ласково светит наше слепое солнышко. Я отошлю за ней?

- Да. Это даже правильно. И расскажи пока, где ты её нашел? По лицу и прочему - она северянка, из предгорий к западу от Серебряной степи.

- Из рода арагов, что живет у кромки ковыльных равнин. Отсюда - твоему Актаму поболее месяца скакать, сперва на запад а потом к северу. Я вел тогда караван именно на север, за перевал. У бороев и вендов осенью можно славно расторговаться пушниной. Далековато, но иногда хожу из забавы, ведь скучно не менять маршрут. Кстати, ты меня навел на удачную мысль. Знаю, чем отплатить за 'десяток стрел'. Но - позже. Мира жила на постоялом дворе небольшой деревни. Из дома её отец выгнал, говорил - неродная, подкидыш демонов, грех матери... Вообще-то её правильное имя - Миратэйя, но оно сложновато для моих людей, чужое слишком.

- Как ты решился принять в караван ребенка?

- Я расспросил хозяина корчмы, когда она пришла за местом в караване. Даже сходил в её родной дом и поглядел на отца. Он гнусный человек и к тому же свел жену в могилу. Это был редкий для племени арагов союз по решению старейшин. Мать Миры рано она осиротела и нуждалась в крепком плече. Так говорили. Могу лишь добавить, что южные араги общаются и роднятся с илла, а степняки некоторых родов женщин ценят куда ниже хороших коней... У матери Миры было много земель под пахоту, скот, добротный дом и, увы, никакой родни. Вот имуществом и распорядились, отдав её младшему сыну старосты. Оспорить решение оказалось некому. Бил он жену. Видно, тем и ребенка еще в чреве так тяжело повредил. Весь достаток отошел к его новой семье. Девочку кормили от случая к случаю чужие люди. Я долго думал, всю ночь.

- Обуза.