Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Дальше мы снова двинулись по пустынным местностям, выйдя из бассейна Пелгу-Цо и преодолев перевал Ягу-Ла. Никто нам не пытался помешать, и мы были очень довольны, что продолжаем путь без всяких затруднений. Через три дня мы вышли к полям. Они принадлежали большой деревне Менкхап-Ме. Там мы снова представились индийцами, потому что это до сих пор давало лучшие результаты, и купили соломы для яка и цампы для себя. Крестьянам здесь приходилось очень тяжко. Поля, где они выращивали ячмень и горох, были усеяны камнями, требовали огромных усилий при возделывании и давали скудный урожай. Несмотря на это, люди тут были открытые и веселые, вечером мы сидели вместе с ними и пили чан, тибетское пиво. На склонах вокруг деревни располагались небольшие монастыри, которые набожные поселяне самоотверженно обеспечивали всем необходимым, хотя и сами жили более чем скромно. Повсюду нам попадались развалины потрясающих размеров, свидетельствующие о том, что когда-то эти места знали лучшие времена. Но что послужило причиной упадка – изменение климата или война, – выяснить нам не удалось.

Незабываемый вид: гора Эверест

После часа пути мы вышли на огромную равнину Тинри. А за ней – у нас перехватило дыхание – в ясном утреннем свете возвышалась высочайшая гора мира: Эверест! С восторгом и благоговением взирали мы на этот пик и думали о множестве экспедиций, погибших при попытках достичь его вершины. До сих пор она оставалась непокоренной! Несмотря на все свое волнение, мы не забыли быстро сделать несколько набросков этой горы, ведь с этого места ее наверняка не видел еще ни один европеец.

Трудно было оторвать взгляд от этого величественного зрелища, но мы двинулись дальше. Нашей следующей целью было добраться на севере до перевала Кора-Ла высотой 5600 метров. Перед началом подъема мы переночевали в деревушке Кхаргью у подножия горы. На этот раз нам не удалось так легко выдать себя за индийцев, поскольку здесь видели много европейцев. Ведь недалеко располагается Тинри, где нанимали носильщиков все английские экспедиции, пытавшиеся подняться на Эверест. Нас оглядели с опаской и первым делом поинтересовались, были ли мы уже у пёнпо в Суцо. В этот самый момент мы поняли, что большой дом, который мы видели на входе в деревню, наверное, и есть резиденция чиновника. Это строение привлекло наше внимание, потому что стояло на холме, с которого можно было далеко обозревать окрестности. К счастью, мы прошли мимо незамеченными!

Теперь нужно было быть начеку. Мы не стали подробно отвечать на вопросы, а сказали, что совершаем паломничество. Тогда люди успокоились и дружелюбно объяснили нам дорогу. Из их слов следовало, что путь этот весьма людный и сбиться с него сложно.

Ближе к вечеру мы достигли перевала. Дорога должна была идти вниз, долгий и нудный подъем наконец закончился. Мы были этому очень рады. Но наш як оказался иного мнения. Вдруг он подпрыгнул, развернулся и пустился назад, к перевалу. Мы бросились за ним! Но бег в разреженном воздухе давался нам нелегко. А яку, казалось, несмотря на восемьдесят килограммов груза на спине, скакать галопом было только в удовольствие. Вернувшись на перевал, мы увидели, что наш як уже мирно пасется на склоне много ниже нас. Проклиная всех яков на свете, я спустился к нему и с помощью хитрости и пучков сена поймал его. Он послушно пошел за мной в гору. Но около перевала он снова встал и не желал больше делать ни шагу. Что нам оставалось? Пришлось подчиниться желанию скотины. Чертыхаясь, мы встали на ночлег в незащищенном и совсем неприятном месте. Развести костер там было невозможно, и поэтому наш ужин состоял из одной сухой цампы и сырого мяса. Единственным утешением был вид на Эверест, который приветствовал нас в красных закатных лучах.