Семь лет за колючей проволокой

— Ты продержался у Вали больше месяца, значит, ты не просто прохожий, а человек, в которого она влюбилась. Жениться на ней ты вряд ли захочешь, следовательно, Валя будет страдать… Вот и напрашивается логический вывод: тебя нужно устранить с глаз долой. На подлость я не способен, а тут такой случай, который даёт возможность убить двух зайцев: помочь человеку, попавшему в беду, и спасти свой брак. — Всё это он объяснил с такой спокойной рассудительностью, что я проникся к нему симпатией.

— Знаете, товарищ капитан, мне много встречалось ментов, но такой порядочный встречается впервые! — со всей искренностью воскликнул я.

— Спасибо на добром слове!

— Это вам спасибо!

— За что?

— За то, что вы такой, какой есть…

— Один тебе совет, Доценко, не говори никому, что я пытаюсь тебя перевести на другое место, и постарайся поменьше попадаться на глаза «Борману»…

Позднее я понял, что предупреждения капитана были небеспочвенными. Прораб оказался такой мразью, такой мстительной сволочью, что две недели, которые пришлось провести под его началом, показались мне такими долгими, словно прошло два месяца. Самым критическим моментом стал последний день пребывания в Княж-Погосте. Правда, тогда я ещё не знал, что он, на моё счастье, был последним. «Борман» вновь подставил меня под статью, и на этот раз, дойди дело до Суда, мне нечем было оправдаться — документы по приказу «Бормана» у меня выкрали.

Представляете сценку: приходит наряд арестовывать меня, и одновременно приезжает майор из Сыктывкара — столицы Коми АССР. И майор этот из МВД Коми АССР: готовый эпизод для фильма… немая сцена… Майор зачитывает распоряжение Начальника главка Министерства внутренних дел Коми АССР: «…перевести Доценко Виктора Николаевича в распоряжение спец-комендатуры города Ухта…»

Старший наряда козырнул и удалился восвояси.

«Прощай, «Борман»!.. Прощай, Княж-погост!..»

Долгое время я злился на «Бормана», проклиная его на чём свет стоит. Но сейчас, по прошествии стольких лет, описывая те далёкие времена, понял, что должен быть ему признателен за наше противостояние. Благодаря которому мне удалось переехать на новое место, познакомиться с новым городом, узнать много нового, не говоря уже о том, что мне стало известно несколько позднее. Через несколько месяцев после того, как «Борман» пытался меня вернуть за решётку, он сам подсел на несколько лет за хищение социалистической собственности. Подозреваю, не без участия мужа Валентины…

А потому «огромное вам спасибо, господин Тухелm!.. Чтобы вам ни дна ни покрышки! Бог всё-таки есть на свете! Как аукнется, так и откликнется! „Закон бумеранга"! Помните, я вам говорил, что вы ещё покушаете баланду? Ну и как она вам — понравилась?..»

Я поехал в далёкую неизвестную Ухту…

Глава 8 Здравствуй, Ухта!

Словно я — на другом причале:
Крепко-накрепко пришвартован.
И гудки подаю — печали
Журавлям, что летят и стонут…

С- майором, сопровождавшим меня из Княж-Погоста, мы благополучно добрались до спецкомендатуры Ухты, в ведении которой было несколько участков в городе, где работали «химики». Было приятно встретить интеллигентного русского полковника, оказавшегося к тому же москвичом. Начальник внимательно перечитал моё дело, задал несколько вопросов о том, как меня подставил «Борман», и как бы между прочим заметил, что Начальник уголовного розыска, с женой которого у меня был небольшой роман, его приятель. Он сказал это таким тоном, что мне стало не по себе: теперь-то мне точно не поздоровится. Однако полковник больше не вспоминал своего приятеля, и я постепенно успокоился.

Посетовав, что у меня нет никакой строительной специальности, полковник подумал и сказал, что самое спокойное место — филиал спецкомендатуры при СМУ, занимающемся строительством деревообрабатывающего завода. Правда, расположено оно в десяти километрах от города, но там есть двухэтажное тёплое общежитие, своя школа, клуб. Да и Начальник управления — «нормальный мужик, не злобствует»…

Когда меня привезли на место, то первое, что бросилось в глаза и приятно поразило: вместе с мужиками «химичили» и несколько женщин. Меня поселили в просторной комнате на троих. В тот же вечер я встретил парня, с которым сблизился в колонии и который месяца на два ранее ушёл на «химию».

Валерий Шаповалов, если не изменяет память, был из подмосковного Подольска. Под метр девяносто ростом, с мощной грудной клеткой и пудовыми кулаками, да к тому же самбист, он довольно быстро заслужил уважение в зоне: его откровенно побаивались. Мы с ним сблизились как «земляки».

— Держись меня, и у тебя не будет проблем! — часто говаривал Валерий.

Как-то он даже собрался поучить меня самбо, но когда я легко ушёл от нескольких атакующих приемов, спокойно констатировал:

— Учить учёного — только время терять… — И оставил свою затею.