Семь месяцев бесконечности

Голованов прошел над нами в сторону Востока очень низко, метрах на пятидесяти, и покачал по своему обыкновению крыльями, затем прошел второй самолет, не проявивший к нам никакого интереса. Уилл ехал впереди меня, переставляя невидимые под нартами лыжи и частенько подрываясь на минах, регулярно оставляемых идущими впереди собаками Джефа. Я видел, как он, чертыхаясь, вытаскивал оскверненную лыжину и пытался очистить ее о полоз нарт, совершенно непостижимым образом выворачивая при этом ногу. Прошли 46 километров, но напуганные двумя предыдущими днями тягачи ушли подальше, и я выяснил на связи, что они на 160-м километре. К вечеру дымка, висевшая над нами весь день, развеялась и температура понизилась до минус 42 градусов. У Джефа был такой обычай: сразу же после того, как он забирался в палатку, он должен был непременно выпить чашку кофе и съесть поджаренный ломтик хлеба. Хлеб мы потребляли вдвоем в таком же количестве, как все остальные участники экспедиции вместе взятые, и нам это нравилось обоим. Мы взяли на Востоке достаточное количество заспиртованных батонов, и они постепенно стали для нас с Джефом главной составляющей нашего рациона. И только после кофе мы обретали ту ясность ума, которая позволяла нам взглянуть на имеющийся в нашем распоряжении ассортимент продуктов другими глазами. 24 января мы готовили рис с мясом. Мясо готовил Джеф, а рис я. Получилось по маленькой кастрюльке того и другого. Смешав два этих прекрасных блюда в мисках, мы получили еще более прекрасное третье, а после радиосвязи использовали оставшийся рис для приготовления чудесного сладкого пудинга. Это был достойный день. Джеф даже вылез по такому случаю из мешка после официального отбоя, что случалось с ним крайне редко. Лагерь в координатах: 77,36° ю. ш., 103,85° в. д.

25 января, четверг, сто восемьдесят четвертый день.

Примусы по-прежнему плохо адаптируются на высоте: едва ли ни каждую неделю приходилось делать им профилактику. Работа по восстановлению примусов — одно из очень немногих дел, которые удаются мне лучше, чем всем другим участникам экспедиции, поскольку связаны с применением грубой, неквалифицированной рабочей силы. Профилактика заключалась в замене газового генератора, и вся проблема сводилась к тому, чтобы вывинтить этот генератор из топливного баллончика примуса. Я освоил эту операцию в совершенстве, и поэтому меня приглашали ребята из других палаток, чтобы я восстановил нормальную работу их примусов. Как правило, работу эту я выполнял совершенно бескорыстно, но никогда не отказывался от оплаты в натуре в виде, например, шоколада, печенья, конфет и прочих деликатесов, которые всегда честно приносил в нашу палатку и делил с Джефом.