Семь месяцев

— Семья Колина находится немного в другом положении. Его отей тренирует NYR, а его мать работает хирургом. Отец Аарона богат, но не так как родители Колина. А семья Грея, если честно, я даже не знаю, чем они занимаются. Он почти не говорит о своих родителях.

Сан также не говорит о своих родителях. Единственный раз, когда они упоминаются, это когда Сан и Грей ссорятся из-за жизни Сан здесь, и он угрожает отправить её обратно в Калифорнию. Но даже тогда они упоминаются только как угроза.

— Да, и ты просто унаследовал целую сеть ресторанов, как будто это ерунда.

ГЛАВА 35

«Мы не сломлены, лишь погнулись, и мы можем снова научиться любить» — Just Give Me a Reason by P!nk

Майлз

— Когда ты сказал, что мы заедем в одно место перед тем, как отправиться домой, я не думала, что мы заедем в «Rêverie» — Эмори таращится на входные двери моего ресторана, истерично качая головой, как будто она ни за что не вошла бы внутрь.

— Что в этом такого плохого? Он открывается совсем скоро, и я просто хотел проверить обстановку.

— Это пятизвездочный ресторан, Майлз, — напоминает она мне. — Не принято входить в пятизвездочный ресторан в спортивных штанах и мешковатой рубашке.

Я смотрю вниз на себя, затем снова на свою жену.

— Мы не собираемся ужинать здесь. Я просто хочу осмотреть кухню, поговорить с персоналом, а потом мы уйдем.

По крайней мере, она готова к пятизвездочному ресторану. Эмори всегда готова, поэтому мне гораздо приятнее видеть ее дома во всем, кроме модных платьев и туфель на высоких каблуках.

— Я думала, ты хотел продать рестораны. Зачем тогда утруждать себя разговорами с персоналом?

— Потому что ты права. Я не могу продать то, над чем мой отец работал всю свою жизнь. Так что я мог бы с таким же успехом выяснить, почему он был так увлечен этим местом. — Я никогда до конца не понимал его любви к этим ресторанам, особенно к этому. Он был увлечен кулинарией, это я знал, это я могу понять, но страсть к ресторану — нет, это кажется странным даже мне.

Ресторан в Нью-Йорке был его любимым. Иногда мне кажется, что он любил этот ресторан больше, чем своего единственного ребенка. Неправда, он любил меня больше, но здесь дело в принципе.

И, по словам моего отца, шеф-повар «Rêverie» — лучший во всем Нью-Йорке. Я сомневаюсь в этом, но, полагаю, я выясню.

У меня нет ключа от ресторана. Ну, он у меня есть, просто не сегодня. Так что нам с Эмори придется стучать в двери и ждать, пока кто-нибудь откроет. Несколько человек из кухонного персонала уже должны быть здесь, они должны приготовить еду. И, вероятно, несколько официантов, а также хозяин или хостесс. Перед открытием ресторана нужно многое сделать.

— Это отлично. Но ты мог бы решить это до того, как мы вышли из дома, тогда я смогла бы красиво одеться.

— Ты красиво одета, Эм. Ты выглядишь великолепно.

На ней нет вечернего платья, что-то слишком модного, может быть, даже не такого дорогого. Хотя, зная Эмори, могу сказать, что её одежда очень дорогая. На ней красная атласная блузка с длинным рукавом, черная юбка и черные колготки. А еще на ней черные туфли на высоких каблуках, которые выглядят так, будто никто никогда не сможет в них ходить. Каблук сделан из каких-то букв, вероятно, букв бренда. Мне это кажется каким-то дорогим дерьмом.

— Я тебе не верю. — Конечно, она мне не верит. Но когда-нибудь, может быть, она поверит.

В моих глазах Эмори всегда была одной из самых красивых женщин, когда-либо существовавших на свете, даже когда она мне не нравилась. Мое влечение к ней просто всегда вызывало у меня еще большую неприязнь к ней.

Я имею в виду, конечно, было время, когда я думал, что она глупа и представляет угрозу, но я могу объяснить это. Мы только расстались, и я начал встречаться с её сестрой. Почти всем не нравятся их бывшие, верно? Верно??

В любом случае, она всегда была хорошенькой. И не имеет значения, нарядна ли она или выглядит так, будто только что проснулась, она всегда прекрасна.

Иногда я даже не уверен, действительно ли я предпочитаю её в мешковатой одежде, потому что теперь, когда она беременна, её одежда в обтяжку подчеркивает её живот. Это единственное, что я все еще не могу осознать. Эмори не пытается скрывать свою беременность, в отличие от Милли. Я могу говорить с людьми о своем волнении, и Эмори не будет закатывать глаза, а потом читать лекцию о том, насколько это было неуместно.

Конечно, на самом деле она до сих пор никому об этом не рассказала, но в любом случае она не обязана давать людям объяснения.

— Давай просто зайдем внутрь, хорошо, дорогая?

Эмори стонет, но берет меня за руки и позволяет отвести ее к входным дверям. Когда мы стоим перед стеклянными дверьми…

Стоп.

Она берет меня за руку.

Сама.

Автоматически. Вероятно, подсознательно.

Черт, это что-то новенькое. Но я думаю, что смогу к этому привыкнуть.

Я надеюсь.