Семь миров: Оракул

Атла положила руки на перила, выложенные из пластин фианита, и закрыла глаза. Импульс от ее рук побежал по камню вниз, прошел через город и достиг пирамидального купола. На гранях купола над всем городом сразу стали отражаться ее воспоминания о Голубой планете. Она показали им леса и озера, голубое небо, птиц и рыб. Она провела их по континентам, осыпала цветами и звездами. Показала снежные поля и песчаные пустыни, красные закаты и золотые рассветы. Она приковала всех к себе, удерживая внимание на своих воспоминаниях с минуту, передав их в другие города планеты Крама на другие пирамиды.

Люди были потрясены. Над планетой стоял стон восхищения.

Шаман был очень горд. Атла видела его надменное лицо в своем сознании, но продолжала говорить его словами:

Этот мир по праву наш! Но враги посягают на него. Нам предстоит война! — произнесла она слова отца и приостановилась. — Мы уничтожим соседние миры и будем править на этой планете одни, потому что только мы достойны этого!

Народ ответил на призыв бодрым улюлюканьем, показывая свое согласие на войну и готовность сражаться. Атла замолчала, шаман довольно улыбался, стоя в тени. Дочь произнесла его речь с достоинством и чувством. Крамы все до единого поддерживали ее. Шаман расслабился и вышел из сознания дочери.

Атла почувствовала, что свободна. Она подождала недолго, позволив людям Крамы высказаться и пошуметь. Народ, заметив, что жрица не уходит и многозначительно молчит, утих, ожидая ее следующих слов.

— Это один путь, но есть и другой! — продолжила она уже своими словами и снова положила руки на перила.

Перед завороженной толпой на гранях купола возникли воспоминания Марсия о встрече с Титаном, которые она заимствовала у тулонца. Крамы услышали слова гиганта, узнали его историю, увидели его глаза и замерли.

— Нам достался амулет Оракула! — крикнула Атла с яростью. — Не тулонцам, не пацифам, а нам! — громко говорила жрица. — Потому что мы наследники его учения!

Верховный шаман тревожно наблюдал за дочерью, но прерывать не спешил, не понимая куда она клонит. Атла была в ярости, и войти в ее сознания снова и подчинить себе он никак не мог.

— На нас ложиться ответственность за то, чтобы объединить всех его потомков в единый мир! Мы не летим в новый мир, мы возвращаемся в старый и давно забытый! Наши враги нам не враги, они наша плоть и кровь! Все мы есть порождение единого мира, и у нас равные права на возвращение, — продолжала жрица. — Ни один крам больше не прольет ни капли инопланетной крови! Мы будем жить со всеми другими мирами вместе на одной планете. Мы заключили мир! — кричала она.

Народ растерянно гудел. Реакция крамов была не однозначная.

Атла сняла с себя амулет и протянула на вытянутой руке над толпой.

— Мудрость и любовь великого Оракула с нами! — надрывалась она. — Он хранитель Избранной планеты! Мы идем в его владения! Только через мир и добро нас пустят туда.

Толпа завопила еще сильнее. То, что говорила жрица, было слишком ново и революционно. Идея о том, что все станут жить в одном мире, напугала крамов.

Шаман поспешил вмешаться. Он подхватил реакцию толпы и встал возле Атлы. Дочь путала ему все планы, но он вовремя сориентировался.

Он улыбался, не подавал вида, что разочарован, сильно сжал ее руку и стал говорить.

— Как видите, мы всегда предоставляем вам выбор, — крикнул шаман. — Только вам решать, по какому пути идти!

Шаман хорошо чувствовал реакцию толпы. Он видел, что слова Атлы всех насторожили. Он знал, что люди не готовы принять ее идею.

— Мы проголосуем! — объявил шаман.

Он вознес руки. Посмотрел на Оникс и закрыл глаза. В воздухе над площадью появились две прозрачные огромные чаши.

— Кто за то, чтобы сражаться и жить на Избранной планете одним, положите свой голос в левую чашу. Кто за то, чтобы разделить Избранную планету с варварами, положите свой голос на правую!

Атла перевела взор на шамана. Отец посмотрел на нее. Они сцепились взглядами в сильном эмоциональном противостоянии. Время пошло. Люди стали отдавать свои голоса. Достаточно было направить свою мысль в выбранную чашу и держать ее там.

Атла с тревогой наблюдала за весами. Шаман не проявил не малейшего беспокойства. Он прошел со своим народом череду войн и знал: крамы лучше умрут, чем станут жить с врагами на одной планете.

Люди сделали выбор. Чаша с призывом к войне перевесила. И хотя отрыв не был большим, Лан победил. Шаман перевел взгляд на дочь. Атла с трудом сдерживала слезы, но продолжала улыбаться. Он победоносно поклонился своим подданным, поблагодарил всех и ушел. Атла бросила разочарованный взгляд на толпу и пошла за ним. Как только жрица вошла в зал и двери захлопнулись за ней, ее сразу схватили стражники.

Они подтащили ее к отцу и бросили Лану в ноги.

Шаман смотрел на свою дочь с презрением. Правитель Крамы был очень горяч. Все боялись его вспыльчивости и гнева. Атла понимала, что этот поступок отец ей не простит.

— Я вижу тебя насквозь. Ты думаешь, я не понимаю, ради чего ты добиваешься мира? — закричал Лан.

Атла опустила глаза.

— Ради людей! — тихо ответила она.