Семь миров: Оракул

Марсий посмотрел на себя со стороны. Его изменившиеся тело было намного меньше в объеме. Он потерял прежнюю мышечную массу за время полуголодного полета и стресса. Стал болезненно худым, по сравнению со своими стандартными показателями. От прежнего белого ровного кожного покрова не осталось и следа. Он был весь покрыт шрамами, наблюдались следы от ожогов от пацифских лучей, изуродована была правая нога, на которой Атла заживила ему открытый перелом, просматривались шрамы на грудной клетке и плечах, оставленные после падения со ската и ударов о скалы в океане. Несколько ребер срослись неправильно, на пальцах оставались последствия от обморожения. Многие из персонала лаборатории знали его лично, и даже через маски он прочитывал в их глазах сочувствие. Персонал лаборатории читал его как книгу и понимал, что этот тулонский воин прошёл через центрифугу ужаса и смог вернуться к ним живым. Марсий не испытывал к себе жалости, он был солдатом, и тело ему дано для того только, чтобы выполнить долг.

У Марсия взяли кровь и ДНК на анализ. И хотя никто не сомневался, что перед ними вернувшийся с того света безумный юноша, сын известного генерала Лауна, все равно правила обязывали их подтвердить, что он не был клоном Марсия, выращенным на Мури, и не был роботом, сконструированным на Ионе, засланным к ним в мир в роли агента.

— Мы нашли несколько видов новых вирусов и бактерий, — прокомментировал один из докторов, получив данные исследования его костюма и ботинок.

— Его кровь показала, что на эти виды у него самопроизвольно выработался иммунитет, — ответил ему другой доктор.

Марсий задумался. На Голубой планете он часто чувствовал себя ниже среднего, но с сильными лихорадками не сваливался. Иммунитета хватило и Атле, и пацифу, и мурийцу. Это было добрым знаком! Наличие хотя бы одного смертоносного вируса в спасительном мире могло остановить все их переселение.

Марсия переложили в ванну с очищающим раствором. В город можно было заходить только чистым. Он лежал не шевелясь, понимая, что его ждет последний этап проверки. Нужно было доказать, что он не находится под воздействием магии крамов. И хотя это было не совсем верно, и он был полностью околдован и очарован чистокровной крамовской жрицей, сознание его затуманено не было. Марсий знал, что полюбил Атлу сам, без ее вмешательства в его волю.

— У него повышенное содержание гормона дофамина, — с улыбкой произнесла одна из докторов.

Марсий смущённо отвел глаза. Этот гормон выделялся в большом количестве у влюбленных людей, и все хорошо знали причины этих высоких показателей.

Доктора стали обследовать его мозг. Они не смогли найти ни следов зомбирования, ни гипноза. Мозг этого юноши работал правильно, и только часть мозга, отвечающая за видения и фантазию, была по-прежнему аномально сильно активирована, но к этому придираться не стали, так как знали своего пациента.

— Я подтверждаю вашу личность, вы можете входить в город, — объявил старший лаборатории.

Марсий поблагодарил его. Ему выдали новую чистую одежду и обувь, обновили удостоверение личности, дали питательных пластин для восстановления тела и сил и отпустили. Карий все время, волнуясь, ждал его за дверью. Увидев друга, он встал и поспешил сообщить:

— Генерал Индро вызывает тебя! За тобой уже выслали капсулу.

Марсий не был удивлен. Он знал, что правитель внутрипланетного мира захочет видеть его немедленно. Он настраивался на разговор с Индро, планируя все подробно ему рассказать, и все же вопрос о том, почему Индро приказал отдать его крамам, крепко сидел в его голове. Атла так и не смогла объяснить, потому что не знала. Марсий шел и размышлял о том, имеет ли он право спросить у генерала об этом или нет.

Военная база Тулоны, спутник Ката, сорок пять лет назад.

Индро было девятнадцать лет, когда его взяли на службу на военную базу Каты. Данные его были средними, он не подавал больших надежд, но совсем не беспокоился по этому поводу. Индро не был амбициозен, из него получался неплохой исполнитель, и этого было ему достаточно. Вместе с ним на Кате служил его старший брат Арго, который был намного талантливее. Индро очень любил брата и гордился его успехами.