Семь опасных теней (ЛП)

— Я н-не его…

— Мы будем тонкоцу, — сказал Широ.

— Широ! — завопила я.

— Хорошо, — Хейхачи посмотрел на меня, потом на Широ, улыбка была такой широкой, что я надеялась, что его щеки болели. — Не переживай, мисс, у нас вкусно! Я скоро вернусь, — он постучал по бару костяшками.

Хейхачи ушел, и я хмуро посмотрела на Широ. Если бы мы были одни, я ударила бы его по плечу, но не хотела привлекать внимание к нам. Широ уже дважды смутил меня сегодня, и я не хотела третий раунд.

— Я могу сама сделать заказ, — сказала я.

— Ты же любишь тонкоцу, — сказал он. — Или я ошибся?

Я не знала, откуда он знал, что я любила тонкоцу, но от этого казалось, что у него было преимущество в наших отношениях. Я цокнула языком и вытащила телефон из сумки.

— Мне не нравится, что ты все знаешь обо мне. Я почти ничего не знаю о тебе.

— Ты знаешь, что у меня безумная семья, — сказал он.

— Да, — ответила я. — Но это мало говорит о тебе. У тебя, видимо, извращенная мания смущать меня на публике?

— С тобой это просто, — он рассмеялся. — Что ты хочешь знать? Мой любимый цвет или мою группу крови?

— Я не пытаюсь принять тебя в поп-группу, — я опустила телефон. — Хм… расскажи, почему ты захотел стать стражем храма.

— Я уважаю О-бэй, может, даже ее люблю, — Широ отклонился на стуле, — но я не хотел служить ей всю жизнь.

— Это я уважаю, — тихо сказала я.

Движение привлекло внимание к кухне. Белый мотылек опустился на плечо Хейхачи. Он стряхнул его, но осталась мерцающая пыльца на его футболке. Бабочка полетела к лампе над его головой, плясала вокруг плафона.

Я пригляделась к мужчине.

«Это совпадение, — сказала я себе. — Шинигами не стал бы прятаться на виду, как повар…. да?».

Белый мотылек следовал за Хейхачи по кухне. Он отгонял бабочку от еды, но, казалось, что Хейхачи изображал это ради нас.

Я склонилась к Широ.

— Твой друг Хейхачи — шинигами?

— Возможно, — Широ улыбнулся.

— Почему ты не говорил с ним раньше? — пылко прошептала я. — Он знает, что случилось в храме.

Широ уперся предплечьями в стойку бара.

— Я не спрашивал его, потому что, в отличие от других шинигами…

Шар огня взорвался в кухне. Разбилось стекло, закричали люди. Жар понесся к нам, опаляя мою кожу. Я отпрянула от бара, чуть не запуталась в своих ногах. Один из поваров сорвал горящий платок с головы. Он бросил ткань на пол и стал ее топтать. Хейхачи схватил огнетушитель. Белый дым повалил из огнетушителя.

Кот выпрыгнул из облака с воплем. Он приземлился на раскаленный гриль, не переживая из-за жара, и схватил кусочек курицы. Пар поднимался от его лап. Когда наши взгляды пересеклись, он будто улыбался с маской белого вещества огнетушителя на его морде.

Я знала эту морду. Эти разноцветные глаза. Эти шрамы.

— Они-чан! — я подбежала к бару. — Что ты тут делаешь?

— Нужно поймать кота! — Широ перепрыгнул стойку. Когда Широ бросился к нему, Они-чан спрыгнул с гриля на плечо Широ, а оттуда на стойку бара. Некомата скользнул по лакированной поверхности, сбил наши палочки и соусы на пол. Он не успел прыгнуть, и я схватила его на руки.

— Плохой котик, — я забрала кусочек курицы изо рта Они-чана. Кот потянулся за мясом лапами, прижал уши к голове и бил хвостами по моему животу с рычанием. Его тело напряглось. Я опустила курицу на стойку, а потом прижала кота к груди. Так он не мог упереться в мое тело.

Широ, ругаясь, выпрямился. Он потер красные следы когтей Они-чана на лбу.

— Ты мог просто попросить! — сказал он, глядя на кровь на кончиках пальцев.

Они-чан издал звук, что-то между мяуканьем и карканьем, словно был доволен тем, что устроил проблемы.

— Это твой кот, Кира-чан? — Хейхачи опустил огнетушитель с металлическим лязгом. Мотылек сел на его пучок и дрожал.

— Отчасти, — я пыталась удержать извивающегося Они-чана. Даже если Они-чан не был моим котом, я все еще была в ответе за его действия. — Мне очень жаль, Хейхачи-сан. Мы оплатим ущерб.

Я попыталась низко поклониться, но с Они-чаном изящно не получилось. Некомата рычал, когда я склонилась. Словно мне нужно было больше стыда сегодня, Хейхачи и Широ рассмеялись.

— Не нужно платить, — сказал Хейхачи, переведя дыхание. — Думаю, тебе хватает проблем, Кира-чан.

Может, дело было в нежности его голоса. Может, в последней неделе, где я брала на себя вину за все, что шло не так. Может, в давлении или страхе. Может, я просто слишком устала, и это была последняя капля. Но я бросила Они-чана на пол и закрыла лицо руками, стараясь не думать, что от пальцев пахло жиром курицы, шерстью кота и медью.

Я не просто плакала, я всхлипывала.

— О, нет! — завопил Хейхачи. — Что я сказал? Мне очень жаль!

— Ничего, Хейхачи-сан, — Широ обвил рукой мои плечи, притянул меня в объятия, и моя макушка оказалась под его подбородком. — Неделя была тяжелой.

— Простите, — говорила я между всхлипами. — Простите. Мне так жаль…

— Хватит извинений, — Хейхачи прогнал работников на места. Он указал на кабинку. — Идемте. Я тебя покормлю, и тебе станет лучше, да?