Семь песен русского чужеземца. Афанасий Никитин

С той поры оба друга и красавица часто оставались наедине, предаваясь беседам, весёлым и серьёзным, слушая певцов и музыкантов, любуясь искусством танцовщиц. Миновало, должно быть, менее года. Правитель Манамы[29] объявил войну правителю Рас-Таннура. Ахмад обретался при отце, который предводительствовал кораблями Рас-Таннура в морском сражении. Айуб желал отправиться вместе с Ахмадом, но тот решительно приказал другу оставаться в городе и охранять прекрасную красавицу. Рас-Таннур победил Манаму, и правитель Рас-Таннура увеличил свои владения. На возвратном пути он послал сына вперёд. Ахмад, радостный, прежде всего явился к матери, затем поехал в свой дворец, решившись обрадовать жену нежданным своим появлением. И появление его вышло поистине нежданным. Он прошёл в покои супруги, золотым забралом было прикрыто его лицо. Он увидел тревогу служанок, огласивших покои криками. Ахмад в доспехах бросился в спальный покой, уже не сознавая себя, но предчувствуя несчастье. Красавица встретила его, трепеща всем телом, сложив нежные руки на груди. Ахмад поднял забрало, снял шлем и бросил на постель, небрежно покрытую зелёным шёлковым покрывалом. Жена простёрлась ниц. Ахмад стоял перед ней.

   — Встань, — тихо проговорил он.

Красавица, не подымаясь, рыдала у его ступней.

   — Где Айуб? — спросил тихим голосом Ахмад.

Она подняла лицо:

   — Его здесь нет!

Но Ахмад уже понял, что вероломный друг был здесь совсем недавно. Это говорил Ахмаду не его разум, это говорило чувство, неподвластное разуму. Чувство, принявшее на себя труды разума, приказало Ахмаду оглянуться, и он увидел брошенный у края ложа атласный пояс с золотыми украшениями. Ахмад узнал пояс, поднесённый в числе других подарков ему богатым торговым гостем, прибывшим в Рас-Таннур. Тогда, в тот день, царевич заметил, как понравился красивый пояс Айубу, и тотчас же подарил пояс другу, не слушая возражений осчастливленного Айуба...

   — Скажи мне правду. Скажи мне правду, я более ничего не прошу. — Ахмад нарочно не смотрел на роковой пояс. Красавица не поняла, что он уже увидел улику.

   — Его здесь нет, клянусь тебе! Он лишь охранял меня, как повелел ему ты, ты сам! Меж нами не произошло ничего дурного!..

Ахмад стоял молча. Красавица обхватила его колени.

«Она лжёт, — думал Ахмад. — Я сам сделал себя достойным смеха. Если я укажу ей на пояс, она, должно быть, выдумает сотню причин появления этого пояса на краю ложа...»

И в этот миг юная супруга перехватила невольный взгляд мужа, брошенный в сторону рокового пояса...

Несчастная не имела ни времени, ни довольной изворотливости для того, чтобы тотчас придумать убедительную ложь...

   — Я... Я не знаю, откуда... — почти прошептала она, трепеща от ужаса.

Но это были её последние слова.

Мгновенным сверканием взвилась сабля, выхваченная мгновенно из ножен...

Ковры на полу были залиты кровью, голова красавицы, отделённая от прекрасного тела острой сталью, всё ещё не утрачивала дивных черт красоты и, прилегая нежной щекой к ворсу окровавленного красного ковра, слабо шевелила губами, ещё не побледневшими, будто пытаясь оправдаться. Ахмад упал навзничь на бездыханное тело и зарыдал горько. Затем, вонзив саблю в свою грудь, он оборвал нить юной своей жизни...

Кинулись искать Айуба, но он бежал, поспешно скрылся, и найти его не могли. Отец погибшей красавицы объявил, в свою очередь, войну Рас-Таннуру, желая отмщения за смерть дочери. Однако правитель Рас-Таннура недаром славился мудростью. Самолично, ничего не страшась, прибыл он в город отца своей несчастной невестки. Мудрый правитель Рас-Таннура пешком прошёл во дворец через площадь, имея вид горделивого смирения. Он был одет в белые шаровары, нательную рубаху из тонкой ткани, поверх коей надет был чёрный халат, перепоясанный зелёным поясом — знак родства с родом пророка Мухаммада. В руке благородный старец держал чётки, состоявшие из ста бусин; и каждые тридцать малых бусин отделялись одной большой. Единственный серебряный перстень с бирюзой украшал руку правителя Рас-Таннура. Он шагал, опираясь на посох из драгоценного чёрного дерева, украшенного также серебром. Перед ним почтительно расступились и открыли ему дорогу во дворец. Следом за ним вели прекрасного белоснежного коня, белого, словно белые снега дальних заснеженных гор. И, представ перед отцом погибшей дочери, правитель Рас-Таннура произнёс краткую речь:

   — Мы знаем о вашем благородстве и понимаем гнев вашего сердца. Но и мы вступили на тропу испытаний и боли. И наша потеря велика. Но если Аллах захочет, раны наших сердец заживут. И если Аллах захочет, наша дружба не прекратится. И вы полагайте сказанное нами истинным и важным. Очистим же сердца от ненависти! Примите наши извинения, выражения горя и доброй воли и дайте согласие на то, чтобы с этим делом между нами было покончено...

Затем вперёд выступил известный Хамид-хаджи, передал отцу девушки два золотых перстня с большими рубинами и объявил о коне. Коня ввели под уздцы в залу для приёмов. Все залюбовались его чудесной статью. И вот какие слова проговорил отец, утративший дочь: