Семь пятниц Фарисея Савла

САВЛ. Разве его не признали лжепророком? Почему его не остановят?

ГАМЛИЭЛЬ. Пытались, и не раз. Он ускользает непостижимым образом! Но его чародейство – это еще не вся беда. Наихудшее – это его проповеди. Он хитер: повторяя нас, фарисеев, прикрываясь нашим же учением о любви к Богу и к ближнему, он учит, что этого достаточно и отрицает самое святое – Закон, а нас, хранителей его, порочит перед народом! Мы по крупице, как птенца неразумного, питаем народ знанием, а он, окружив себя невеждами, внушает им, что Закон не нужен, нужна только любовь! А что для невежд слаще, чем отринуть знание и Закон?!

САВЛ. Его нужно остановить любой ценой! Но что я могу сделать?

ГАМЛИЭЛЬ. Совет пришел к решению о скорейшей поимке Иисуса Назарянина. Но никому не удается узнать, где он находится в данный день и в данный час. По-видимому это – его магия, и тут нужны меры особые. Пусть твой дар послужит святому делу. Этот грек, Лука, что вылечил тебя, считает твою способность ясновидения огромной. Но его, как и вообще кого-либо, посвящать в твою миссию нельзя.

САВЛ. В чем же моя миссия?

ГАМЛИЭЛЬ. Увидеть лжепророка, либо кого-то из его окружения! Возможно, тебе удастся быстрее и вернее других узнавать о его местонахождении. Ты ведь можешь увидеть то, что сильно пожелаешь увидеть, не так ли?

Сцена темнеет. Видение: Лука обнимает Марию под оливами. Савл каменеет.

Ты молчишь? Что с тобою?

САВЛ. (С усилием). Да, видимо, так. Я могу увидеть то, что сильно пожелаю увидеть.

МАРИЯ. Господи! Почему я все время это делаю? Почему я позволяю любить себя всем, хотя люблю только одного?!

ГАМЛИЭЛЬ. Каков же твой ответ?

САВЛ. Я постараюсь.

ГАМЛИЭЛЬ. И только?

МАРИЯ. Все хотят любить меня, а тот, кого полюбила я, пренебрег мною. А мне бы только быть подле него, и ничего мне не нужно больше! Теперь он заболел, и я умру, если он умрет. А я отдаюсь врачу, которого веду к нему. Почему я такая, Лука?

ГАМЛИЭЛЬ. Это – все, что ты можешь сказать мне?!

ЛУКА. Отдаваться – твоя природа. Видно, тому, кто создал тебя такой, нужно, чтобы ты коснулась многих, ибо многим нужно то, что есть в тебе.

ГАМЛИЭЛЬ. Молчишь? Тебе не по душе это дело?

САВЛ. Я не могу обещать успеха. Я никогда не видел Иисуса Назарянина. Думаю, чтобы увидеть что-то, я должен прежде это знать. Нужна хоть какая-то подсказка.

ГАМЛИЭЛЬ. Никто не ждет от тебя никаких обещаний, кроме одного: хранить тайну. А подсказки тебе будут давать. Вот тебе первая: Иисус Назарянин, посещая Иерусалим, всегда останавливается в Вифании, у некоего Лазаря.

МАРИЯ. Ну все, хватит, прошу тебя! Пойдем к Лазарю. Я опять слышу в себе его голос, он зовет меня! Идем скорее, мое сердце дрожит о нем…

Мария и Лука исчезают во тьме, сцена светлеет.

САВЛ. Я сделаю все, что смогу, равви. Я рад такому делу и ценю такое доверие.

ГАМЛИЭЛЬ. Я и не ждал от тебя иного! Отдыхай! Все ли у тебя есть необходимое для Субботы? Не нуждаешься ли в чем?

САВЛ. У меня все есть, благодарю, равви!

ГАМЛИЭЛЬ. Тогда прощай. (Уходит).

Проходит и уходит храмовый стражник.

СТРАЖНИК. Суботний покой! Субботний покой в Иерусалиме! Субботний покой!

САВЛ. Мария! Мария!! Мария!!!

КОНЕЦ ПЯТНИЦЫ ВТОРОЙ

Пятница третья

БАЛАГАНЩИК. Драгоценная публика! Как вы поняли, мы повествуем вам о временах древних, когда не все было так, как нынче: сами слова могли означать иное, нежели теперь. Когда-то «Петр» было просто словом, означавшим «камень». Так прозвал Иисус ученика своего, за твердость веры. Или, например – «фарисеи». Это слово было уважительным. Фарисеи почитались в народе как люди образованные и праведные. Из них происходили раввины – учителя Закона Моисеева. Но пришел Иисус из Назарета и обвинил фарисеев в двуличии и косности, ибо поучают, но не делают сами; поучают же правилам тягчайшим, коим числа нет, хотя одно только и нужно человеку: любовь к Создателю и созданиям Его. Знал Назарянин, что его огненная истина не прожжет толщу учености фарисейской, и потому окружил себя людьми невежественными – рыбаками галилейскими. И мог ли ученый фарисей Савл принять за пророка того, кто окружен невеждами? Никак! Ибо для фарисея невежество есть грех, а тот, кто водится с грешниками – сам грешник и пророком быть не может. Пятница Третья! (Уходит).

Декорация та же. Входит Лука. Заглядывает в палатку.

ЛУКА. Весь день его ищу! Отчего я с ним так ношусь? Отчего все носятся с Савлом? Даже Мария… До того ли ей теперь! Нет, и она беспокоится о Савле!

Входит Никодим.

Здравствуй, равви! Тебе, конечно, тоже нужен Савл. Я не застаю его уже в третий раз.

НИКОДИМ. Какая досада! Гамлиэль желает видеть его срочно и просил меня зайти к нему. А я тороплюсь: нужно засветло поспеть в Вифанию.

Входит Савл; заметив Никодима, пятится, делает знак Луке молчать и уходит, незамеченный Никодимом.

ЛУКА. Я дождусь Савла. Я передам ему желание высокочтимого Гамлиэля.