Семь рыцарей для принцессы

— Кто поймет настроение женщины, тот постигнет всю мудрость мира, — философски ответил библиотекарь и пожал узкими плечиками.

Герман с ним был совершенно согласен.

— Мне нужна твоя помощь, Сорамару, — сказал он. — Эта девушка — моя соседка и однокурсница, и она может влезть в большие неприятности.

Сорамару меланхолично накрутил хвост гладких черных волос на палец, опустил ресницы:

— Помощь врагу лишь добавляет воину благородства в глазах друзей, — туманно выдал он и опустил руку. Хвост рассыпался по красному шелку. — Что ты хочешь знать?

В читальный зал зашла группа старшекурсников. Сорамару отвлекся, церемонно поклонившись им. Хитрый остроносый профиль потонул под тяжестью длинной гладкой челки.

Герман ответил на порядок тише:

— Что она у тебя спрашивала и почему ты ей отказал?

Удивительное дело, но всегда безупречно вежливый и, по мнению других, совершенно безэмоциональный, Герман быстро нашел со странным библиотекарем общий язык и даже почти подружился. От него всегда приятно пахло свежей листвой и ночными фиалками.

— Идем, — Сорамару загадочно улыбнулся и потянул его за собой в следующую дверь.

Несколько широких ступенек вели в ярко освещенный магическим светом зальчик. Герман с восторженным трепетом окинул взглядом открытые кабинки с блестящими стеклянными панелями, сейчас потухшими и мерцающими красными и зелеными огоньками. Хранилище цифровых данных, центр подключения к межмировой информационной сети — вершина прогресса артефактной магии. Доступ — только после инициации.

— Она рвалась сюда, — библиотекарь неопределенно махнул широким рукавом. — Я объяснил правила.

Герман снова удивился:

— А я?

— Най* Герман имеет право, — Сорамару хитро улыбнулся и склонил голову. — Сильному подчиняется слабый, а умному — целый мир.

Он не льстил, говорил что думал, именно поэтому обычно был так немногословен — предпочитал недоговаривать, а не лгать. Герману такая тактика поведения импонировала.

— Так что же она хотела узнать? Она сказала?

Сорамару схватился за его пиджак, приподнялся на носочках, дотягиваясь до лица, и шепнул одно слово:

— КРАС.

То ли от самого библиотекаря, то ли от произнесенного им таинственного слова, но Герман поежился. Перешагивая через себя, взял Сорамару за запястье, удерживая:

— И что это значит? Что это такое?

Узкая прохладная кисть легко выскользнула из захвата.

— Кто знает, о чем плачет ива над быстрой водой. Даже ветру неведомо то, а он везде дует.

Прошелестело шелковое платье, и библиотекарь бесшумно покинул информационное хранилище.

Герман сделал вывод, что и он ничего полезного не узнает, даже имея расположение Сорамару, по крайней мере, до тех пор, пока не станет магом. А до этого еще предстояло дожить. Учитывая последние события, эта фраза могла иметь вовсе даже не фигуральное значение.

Уходя, он оставил на подоконнике традиционный “подарок” — сегодня пришлось обойтись куском яблочного пирога, других сладостей в столовой в ближайшие дни не сыщешь. Библиотекарь благосклонно кивнул, спрятал кисти в широких рукавах и повернулся к следующим посетителям.

После окончания учебного дня Герман убедился, что соседки ушли куда-то по своим делам, и позвал Рене. Втроем они устроились в их с Бертом комнате.

— Начнем собрание, — объявил Герман и сел на выдвинутый в центр стул. Роль лидера сама липла к нему, хотя он о ней не мечтал. Просто ни на кого из его товарищей такую миссию не взвалишь — один самого себя не помнит, другой успешно притворяется легкомысленным идиотом. Настолько успешно, что сам почти в это поверил. Герман вздохнул, “отключил” блокатор и кивнул Рене:

— Давай. Ты первый.

Рыжий надулся от важности, да так что едва не свалился с верхней полки, которую прочно закрепил за собой с первого посещения. Лег на живот, проявляя чудеса гибкости, свесил вниз руки и начал:

— Задание ты мне дал не бей лежачего. Я сразу знакомых подключил, с другими знакомыми познакомился, в общем, добрался до человечка, который в инженерно-техническом отделе подвизается. И все чистенько так, концов не найти. Короче, провел он меня туда, а я уж не растерялся. Подхожу, значит…

— А если короче?

— Ге-е-е-ра! — рыжий дернул ногами от возмущения, и почти сразу ему ответили раздраженным стуком из соседнего блока.

Герман молча приподнял бровь, и Рене показал ему язык: