Семь с половиной крокодильских улыбок

Но ведь я НЕ МОГЛА улыбаться.

Все крокодильские улыбки лежали дома, в шкафу, завёрнутые в мою любимую майку.

– Здравствуйте, – буркнула я.

Может, папа сказал бы мне, чт'o нужно делать. Но он был далеко. Все родители остались в коридоре. И потом, Аня говорила, что в школе нельзя подсказывать.

Я сделала два большущих шага – мимо учительницы. Вспомнила про цветы, но возвращаться было уже невозможно. И держать эти гладиолусы я больше не могла. Они стали такими тяжёлыми – как будто каждый цветок умножили на десять.

Я наклонилась и воткнула свой букет в трёхлитровую банку. Весь учительский стол был заставлен цветами в колючей блестящей упаковке.

А дальше всё получилось само собой. Букет начал падать, я потянулась, чтобы его удержать, но почему-то от этого он качнулся ещё сильней, и банка опрокинулась. И пузатый кувшин, и жёлтая ваза тоже упали.

Вода тут же затопила журнал и стопку открыток «Подарок первокласснику». Я спасала карандаши и ручки, открытки и красный блокнот. Но на самом деле я ничего спасти не могла. Это было настоящее кораблекрушение, и я тонула вместе с листочками бумаги в крупную клетку. Юбка моей матроски насквозь промокла.

Больше всего на свете мне хотелось уйти под воду и вынырнуть где-то далеко отсюда. Оказаться на необитаемом острове, где нет никаких гладиолусов.

Лёжа в кровати, я думала о школе. В сто пятьдесят первый раз.

Оказывается, мечтать о чём-то бывает приятнее, чем вспоминать, как оно было на самом деле. Я так много ревела, что мои косички совсем отсырели. Папа с мамой по очереди утешали меня, а потом решили, что я уже сплю, и ушли.

Ветка лежала и пыхтела у меня под боком. Я знаю, она тоже не могла уснуть.

Мама повесила моё промокшее платье на балкон.

Наверное, ему тоже было одиноко – там, в темноте, на ветру.

Я встала и на цыпочках прошла через комнату. Открыла балконную дверь.

Сняла сырое холодное платье и повесила его на стул. И мне стало чуточку легче.

День третий 2 сентября, среда

– ЗдраВстВуйте, МаРгаРита Р-РоманоВна!

Всё утро я репетировала перед зеркалом. Говорила громко и чётко, как нас учили вчера на первом уроке. Ветка решила, что это какая-то новая игра, и лаяла не переставая. Наконец с кухни примчалась Аня в пижаме и сказала нам замолчать, а то в холодильнике молоко скиснет.

Вообще-то она сказала другое слово. Оно тоже начинается на «за», а третья буква «т». Папа говорит, что оно грубое. Поэтому я не буду вам его повторять.

– Здравствуйте, Маргарита Ломановна…

Я выговорила это громко и чётко. На весь класс.

Ну и ну.

Мальчишки у окна захихикали, но я решила не обращать на это никакого внимания.

Зато учительница мне улыбнулась и ответила:

– Доброе утро, Женя.

Моя парта – самая последняя, в первом ряду у стены. Её сделали специально для меня.

Я наклонилась и незаметно её понюхала.

Мне нравится запах новых вещей, он какой-то особенный.

Моя парта пахла лесом, честное слово! Наверное, совсем недавно она была деревом.

Первый урок. Письмо

Я думала, мы сразу станем учиться. Но Маргарита Романовна сказала нам рисовать палочки – целых три строчки!

Печатные буквы у меня хорошо получаются, но я бы хотела писать так же красиво и непонятно, как папа.

Я выводила палочки – одну за другой, медленно-медленно. Вот так:

Но потом я подумала: всё можно сделать гораздо быстрее.

Например, так:

Я нарисовала последнюю палочку и подняла руку.

– Маргарита Романовна, я уже написала.

– Что написала?

– Палочки написала! Можно я теперь буквы буду писать?

Но Маргарита Романовна не разрешила мне писать буквы. И даже не подарила жёлтый квадратик с надписью «Молодец», который дают вместо оценок. Она сказала, что лучше ничего не выдумывать, а делать то, что задали. А потом добавила:

– Чтоб чему-то научиться, нужно долго потрудиться.

Мальчишка с последней парты повернулся и показал мне язык.

Вчера он весь день хвастался. И фамилия у него не какая-нибудь, а королевская – Королёв. И велосипед у него не простой, а какой-то «горник».

– Я точно знал, что меня на последнюю парту посадят. Выше меня никого не будет, – заливался Королёв.

И тут все посмотрели на меня. И засмеялись. А он разозлился.

– А она не считается. Может, она вообще инопланетянка.

Вот интересно, если я не считаюсь, зачем этот Королёв ко мне повернулся?

Сидит и показывает мне свой дурацкий язык – уже во второй раз.

Второй урок. Физкультура

Мы вышли на улицу. На стадионе ещё не высохли цифры и линии, нарисованные белой краской. Поэтому Маргарита Романовна отвела нас на небольшую площадку рядом со школой. Сначала мы делали приседания и наклоны. Но потом из открытого окна так запахло жареной колбасой, что у всех забурчало в животе. Мы всё время принюхивались, а мальчишки стали высоко прыгать. Они говорили, что так им достанется весь колбасный запах из школьной столовой. А девчонкам придётся нюхать только компот.

Наконец Маргарита Романовна сказала:

– Ладно, раз вы такие голодные, я научу вас одной игре. Она называется «горячая картошка».