Семь смертей Эвелины Хардкасл

Загвоздка в том, что ему нравится служить в полиции.

– Кому известно, что Люси Харпер – ваша дочь? – невозмутимо спрашиваю я.

Теперь моя очередь смотреть, как на его лице проступает изумление.

Первые подозрения у меня возникли, когда он нагрубил Люси за обедом из-за того, что она осмелилась обратиться к нему по имени. Глядя на это глазами Белла, я не придал этому большого значения: Стэнуин – грубиян и шантажист, такое поведение для него естественно. А будучи Дэнсом, я услышал теплоту в голосе Люси. На лице Стэнуина мелькнул страх: не хватало еще, чтобы здесь, среди тех, кто рад всадить ему нож под ребро, девушка во всеуслышание объявила о своей привязанности. Неудивительно, что он так резко ее отчитал, ведь узнай кто об их родстве, попытались бы использовать Люси в своих целях. Ее надо было срочно отослать из гостиной.

– Какая еще Люси? – Стэнуин изо всех сил стискивает тряпку.

– Отпираться бесполезно, – говорю я. – Она такая же рыжеволосая, как и вы, а у вас есть медальон с ее детской фотографией, который вы храните вместе с шифровальной книжкой. Странное соседство, но, как я понимаю, это самые дорогие для вас вещи. Слышали бы вы, как Люси вас выгораживала перед Рейвенкортом!

Мои слова, как удары молота, пригвождают его к месту.

– Вообще-то, все это нетрудно вычислить, – говорю я и повторяю его слова: – Любому, у кого в голове есть хоть какие-то мозги, сразу станет ясно, в чем дело.

– Чего вы хотите? – негромко спрашивает он.

– Узнать, что на самом деле произошло в день убийства Томаса Хардкасла.

Он облизывает губы, в напряженном уме лихорадочно крутятся шестеренки, смазанные ложью.

– Чарли Карвер вместе со своим дружком увели Томаса к озеру и там закололи, – говорит он, снова берясь за сапог. – Карвера я остановил, а его дружок улизнул. Может, вас интересует еще какая-то давняя история?

– За лживыми рассказами я обратился бы к Хелене Хардкасл. – Я наклоняюсь вперед, сцепляю руки на коленях. – Она ведь там была. Альф Миллер это подтверждает. Все полагают, что Хардкаслы одарили вас плантацией за то, что вы пытались спасти их сына, но ведь все произошло не так. Вот уже девятнадцать лет, с тех самых пор, как мальчик погиб, вы шантажируете Хелену Хардкасл. В то утро вы что-то видели и грозите огласить ее секрет. Мужу она сказала, что вы берете деньги за тайну происхождения Каннингема, но дело совсем не в нем. Тут нечто большее.

– А если я не признаюсь вам, что именно видел у озера? – выкрикивает он, отбрасывая сапог. – Вы всем расскажете, что отец Люси Харпер – проклятый Тед Стэнуин? И будете ждать, пока ее убьют?

Открываю рот, но слов для ответа не нахожу. Да, именно это я и задумал, но теперь вспоминаю, как Люси успокаивала растерянного дворецкого, как отводила его на кухню… В отличие от отца, у девушки доброе и отзывчивое сердце, которое легко разбить таким, как я. Неудивительно, что Стэнуин оставил ее на воспитание матери. Скорее всего, он помогал им деньгами, дожидаясь подходящего момента, чтобы увезти подальше от могущественных врагов.

– Нет, – отвечаю я Стэнуину и себе самому. – Люси была ко мне добра, когда я больше всего нуждался в доброте. Я ни за что не поставлю ее жизнь под угрозу.

Как ни странно, Стэнуин сочувственно улыбается:

– На одних сантиментах здесь не выжить.

– А как насчет здравого смысла? – спрашиваю я. – Сегодня вечером будет убита Эвелина Хардкасл. По-моему, это связано с тем, что случилось девятнадцать лет назад. В ваших же интересах сохранить ей жизнь, чтобы она вышла замуж за Рейвенкорта, а вы сохранили свой источник дохода.

– Ха, если это действительно так, то можно заработать гораздо больше, узнав, кто в этом замешан, – присвистнув, заявляет он. – Только вы неправильно к этому подходите. Мне деньги не нужны. Вот сейчас я сорву последний куш, продам свое дело и уйду на покой. За этим я и приехал в Блэкхит. Завершу сделку и заберу отсюда Люси.

– И кому вы продаете дело?

– Даниелю Кольриджу.

– Кольридж собирается вас убить – сегодня, на охоте. Сколько вы заплатите за эту информацию?

Стэнуин удивленно таращит глаза:

– Убить? Меня? Мы же с ним уже обо всем договорились. И завершим все в лесу.

– Ваши записи содержатся в двух блокнотах, – говорю я. – В одном зашифрованы имена, тайные сведения и размер выплат, а в другом – ключ к шифру. Вы храните их раздельно, но в данном случае вам это не поможет, так что независимо от ваших договоренностей вы умрете через… – я сверяюсь с наручными часами, – через четыре часа, а Кольридж заполучит оба блокнота, не заплатив вам ни шиллинга.

Уверенность покидает Стэнуина.

Он тянется к прикроватной тумбочке, выдвигает ящик, достает оттуда трубку и кисет с табаком. Аккуратно набивает чашечку, смахивает табачные крошки, подносит к трубке зажженную спичку, раскуривает. Над его головой незаслуженным нимбом собирается дым.

– И как он меня убьет? – спрашивает Стэнуин, прикусив желтыми зубами черенок трубки.

– Что вы видели в день убийства Томаса Хардкасла? – повторяю я.

– Ах вот как! Убийство за убийство?

– Честная сделка.

Он плюет на ладонь:

– Заметано.