Семь способов тебя завоевать

Я выписала из подсказки даты. Остальное я могла запомнить – мне нужно было как можно меньше вещественных доказательств. Я вышла с сайта и закрыла ноутбук. Засунув листочек на самое дно сумки, я забралась в кровать. Мое тело до сих пор гудело от прилива адреналина. И только после часа ночи я наконец уснула.

Меня разбудило пыхтение и вздохи – на пороге стояла мама. Я приоткрыла один глаз и сразу поняла, что она уже находится в режиме повышенной боеготовности. Она не знала, что я проснулась, поэтому даже не пыталась скрыть свое недовольство. Ее взгляд метался по моей комнате и наконец остановился на моем открытом глазу.

– Почему ты все еще спишь? – спросила она. – Уже больше девяти! Сейчас же вставай и наведи порядок в своей комнате. Пожалуйста.

Слово «пожалуйста» не стоило воспринимать как просьбу. Оно означало «сделай это немедленно».

Я не стала доказывать, что в комнате и так порядок. Да, вчерашняя одежда лежала на полу, с прошлой ночи на столе остались кое-какие вещи, занавески были наполовину закрыты, а я сейчас лежала на незаправленной кровати (о ужас!), но мне понадобится всего пару секунд, чтобы привести все в порядок.

Маму это не устраивало. С тех пор как дом выставили на продажу, для нее существовало только черное или белое: комната либо идеальна, либо нет. Неважно, валяется ли на полу куча одежды или просто пара носков, ее реакция была одинаковой.

– Уже встаю, – сказала я и в качестве доказательства приподнялась на локтях.

А затем прищурилась от ярких лучиков солнечного света, пронзающих волокнистые облака и впивающихся в мои глаза.

– Хочу, чтобы все убрались из дома до десяти. И лучше бы, чтобы в этой комнате было чисто. – А затем, будто опомнившись, мама поинтересовалась: – Куда направишься перед «Шэди Эйкес»?

Вопрос застал меня врасплох. Я планировала все утро бродить по кладбищам и совсем не думала о том, как это скрыть. Мой полусонный мозг работал еще не в полную силу, поэтому я выпалила случайные оправдания:

– Я встречаюсь с Тарой… В библиотеке. Чтобы поискать информацию. Для доклада. Ей тоже нужно… поискать. – Так неубедительно! – Нам надо найти несколько книжных источников. В смысле, мне надо. Да, мне. Насчет нее не знаю.

«Прекрати болтать!» – приказала я себе.

Я притворилась, что зеваю, и уставилась на маму, пытаясь понять, подозревает ли она что-нибудь. Но она осматривала мои книжные полки и, казалось, не обратила внимания на поток моей ужасно исполненной лжи.

– Просто удостоверься, что навела здесь порядок, – сказала она и вышла.

Я упала на подушку. Мое спонтанное вранье привело мозг в полную работоспособность. Сердце грохотало в горле, а глаза так широко распахнулись, что казалось, будто век больше нет. Я сделала глубокий вдох, а затем позволила воздуху медленно покинуть легкие.

Наконец, успокоившись, я встала с кровати и сразу же заправила ее. Если мама вернется с проверкой, что она может сделать в любую минуту, то заметит, что я начала уборку. Ее порадует даже такой незначительный прогресс, ведь это означает, что я не сижу без дела.

Я надела какие-то джинсы и серую толстовку, которые мог надеть любой среднестатистический подросток для того, чтобы прогуляться по кладбищу субботним утром. Затем закончила уборку в комнате, прихватила завтрак и около десяти часов вышла со всеми на улицу. Оказавшись наконец вне поля зрения родителей, я свернула к обочине. Взяла iPhone и открыла сайт с названиями и адресами шести кладбищ Эш-Гроув. Перенесла их на карту и выбрала ближайшее ко мне – кладбище Первой Лютеранской церкви. Я ввела этот адрес в навигатор на телефоне и нажала на газ.

Через двадцать минут я въехала на стоянку около церкви. Быстро осмотрела кладбище – пусто. По крайней мере, на земле. Ха-ха-ха. Я вышла из машины и надела на голову капюшон, чтобы меня было не так легко узнать, если кто-нибудь покажется здесь. К тому же сзади шею холодил промозглый ветерок. Казалось, что небо не могло определиться – укутаться облаками или согреть землю солнцем? Над головой проплывали редкие перистые облака, где-то вдалеке зависали кучевые, а за ними простиралось голубое небо. Несколько настойчивых солнечных лучей прорывалось к земле, а в следующий момент становилось темно, как в сумерках. Переменчивая погода типичная для озорника марта.

Я прошла через кладбищенские ворота и заметила, что все памятники относительно новые. Острые углы, четкие изображения, сравнительно недавние даты погребения. Я прошла дальше, подумывая, что более старые памятники, возможно, находятся ближе к концу кладбища. Хотя вряд ли, так как лютеране сначала хоронят людей ближе к церкви. И конечно, чем дальше я шла, тем более поздними становились даты жизни и смерти на памятниках. Подождите, когда была построена эта церковь?

Я устремилась к воротам и поднялась по ступенькам к каменной постройке. Справа от деревянных двойных дверей в форме арки висела табличка с надписью: «Освящена 5 июня 1953 года».

Черт! Почему я сразу не догадалась это проверить?