Семь столпов мудрости

Внезапное начало войны создало для Хиджаза трудности. Прекратилось паломничество, а вместе с ним — и доходные статьи Святых городов. Была причина опасаться, что не будут больше прибывать индийские продовольственные суда (так как шериф автоматически стал подданным противника), и поскольку область почти не производила собственных продуктов, она была бы отдана на ненадежную милость турок, которые могли бы ввергнуть ее в голод, закрыв Хиджазскую железную дорогу. Хуссейн никогда не был раньше в такой зависимости от турок, и в этот несчастный момент они особенно нуждались в его верности их «джихаду», Священной Войне всех мусульман против христианства.

Чтобы стать популярной и эффективной, эта война должна была быть утверждена Меккой; а, будучи утвержденной, она могла затопить Восток кровью. Хуссейн был почтенным, проницательным, упрямым и глубоко благочестивым человеком. Он понимал, что Священная Война несовместима по доктрине с войной агрессивной и абсурдна при наличии христианского союзника — Германии. Поэтому он отказался от турецких требований и в то же время с достоинством призвал союзников не морить его область голодом за то, в чем нет вины его народа. Турки в ответ сразу же установили частичную блокаду Хиджаза, контролируя сообщение на железной дороге паломников. Британцы оставили его побережье открытым для специально регулируемых продовольственных судов.

Просьба турок была, однако, не единственной из тех, что получил шериф. В январе 1915 года Йесин, глава офицеров Месопотамии, Али Риза, глава офицеров Дамаска, и Абд эль Гани эль Арейси от граждан Сирии послали ему прямое предложение поднять в Сирии военный мятеж против турок. Угнетенный народ Месопотамии и Сирии, комитеты «Ахада» и «Фетаха» взывали к нему как к отцу арабов, мусульманину из мусульман, величайшему принцу, старейшему аристократу, чтобы он спас их от зловещих замыслов Талаата и Джемаля.

Хуссейн как политик, как принц, как мусульманин, как реформатор и как националист был вынужден внять их призыву. Он послал Фейсала, своего третьего сына, в Дамаск своим представителем, чтобы обсудить их проекты и составить отчет. Он послал Али, старшего сына, в Медину, с приказом тайно поднять под каким угодно предлогом отряды крестьян и племен Хиджаза и держать их в боевой готовности, если позовет Фейсал. Абдулла, его дипломатичный второй сын, должен был связаться с британцами почтой и выяснить, каково будет их отношение к возможному арабскому восстанию против Турции.

Фейсал доложил в январе 1915 года, что местные условия хороши, но война в целом не способствует их надеждам. В Дамаске было три дивизии арабских войск, готовых к мятежу. В Алеппо — две другие дивизии, полные арабских националистов, которые уверенно присоединились бы, если бы кто-то начал. Только одна турецкая дивизия находилась с этой стороны гор Таурус, поэтому было ясно, что восставшие овладеют Сирией с первой же попытки. С другой стороны, общественное мнение не было вполне готово к крайним мерам, а военный класс просто уверен, что Германия войну выиграет, и выиграет скоро. Если бы, однако, союзники высадили свой австралийский экспедиционный корпус (который готовился в Египте) в Александретте, и таким образом закрыли сирийский фланг, было бы мудрым и безопасным рискнуть, даже если бы в итоге победила Германия, и пришлось бы заключить предварительный сепаратный мир с турками.

Фейсал

Последовала задержка, когда союзники отправились в Дарданеллы, а не в Александретту. Фейсал отправился за ними, чтобы получить сведения из первых рук об условиях Галлиполи, поскольку поражение Турции было бы сигналом для арабов. Затем последовал застой на месяцы, пока шла кампания в Дарданеллах. В этой бойне оставшаяся первая линия османской армии была разрушена. Тяжесть суммарных потерь для Турции была столь велика, что Фейсал вернулся в Сирию, рассудив, что возможность для удара пришла, но обнаружил, что тем временем ситуация на месте стала неблагоприятной.

Его сирийские сторонники были под арестом или в подполье, а множество их друзей повешены по политическим обвинениям. Он обнаружил, что арабские дивизии, имевшие хорошую диспозицию, оказались или сосланными на дальние фронта, или разбитыми на отряды и распределенными между турецкими частями. Арабское крестьянство было зажато в тисках турецкой военной службы, а Сирия повержена перед беспощадным Джемаль-пашой. Его планы рухнули.

Он написал отцу, советуя ждать дальше, пока Англия не будет готова, а Турция — в крайнем положении. К несчастью, состояние Англии было плачевным. Ее войска в беспорядке отступали от Дарданелл. Медленная агония Кута[22] была на последней стадии, и восстание сенусси[23] совпадало с выступлением Болгарии, угрожающим им на новых флангах.