Семь сыновей (ЛП)

Дорнан ухмыляется, надевая кожаный жилет на черную футболку. Мое горло сжимается, только вижу клубные цвета, украшающие черную кожу, и значок президента. Он точно такой же, как на жилете, который носил мой отец.

— Это сюрприз, детка. Скоро увидишь.

Сюрприз. Интересно, какая хрень это может быть. Приходится сдерживаться, чтобы не закатить глаза.

— Мне нравится твой жилет, — полушепотом произношу я. — Выглядит удобным.

Он надувает грудь и изучает себя в зеркале рядом с кроватью.

— Я получил его, когда стал президентом этого клуба, — отвечает, и что-то внутри меня умирает. Значит, это жилет моего отца.

— Одевайся, — командует Дорнан, все еще любуясь собой в зеркале. Я повинуюсь и слезаю с постели. Найдя свою сумку около кровати, выбираю новый наряд — темные джинсы и белый топ на бретельках, красиво подчеркивающий мое декольте. Натягиваю джинсы и блузку, затем прохожу в соседнюю ванную комнату, чтобы нанести немного туши и собрать волосы.

Десятью минутами позже меня представляют членам клуба, какие все еще никуда не уехали. Мы находимся внизу, в главном зале, где повсюду много кожаных диванов с низкими спинками, полностью укомплектованный бар, перед которым стоим, и небольшая сцена. Здесь нет окон — это заставляет меня поежиться. Я знаю почему. Окна означают, что люди могут заглядывать внутрь. Окна означают, что люди могут стрелять сквозь них.

Я смотрю вокруг, сканирую десяток парней и девчонок, впитывающих в себя каждое тошнотворное слово Дорнана. Думаю, большинство людей решили вернуться домой после того, как было объявлено штормовое предупреждение. Возвращаюсь к тому, о чем говорит Дорнан, когда уже подходит к концу.

— Никто ее не трогает, — заканчивает он. — Она моя. Слышите?

Рассеянно улыбаюсь, пока несколько парней дают друг другу «пять» и присвистывают, а кучка клубных шлюх с завистью оглядывает меня с ног до головы. Дорнан щелкает пальцами и хватает меня за руку.

— Пошли, — говорит. — Мне пора.

Я плетусь за ним, как послушный щенок, вникая в каждую мелочь, которую вижу здесь.

Некоторые вещи изменились, другие — остались прежними. Дорнан до сих пор мудак — это неизменно.

Я следую за ним из главного зала клуба вниз по узкому коридору, пройдя мимо нескольких закрытых дверей, в итоге оказавшись в большой кухне, где стоит парочка обеденных столов.

— Жди здесь, — проговаривает, ударяя пальцем по столу.

Сажусь и смотрю на Дорнана.

— Чего я жду?

Он опирается о край стола и изучает мое лицо.

— Мы просто ждем, только и всего.

Киваю, осматривая комнату. Стены усеяны фотографиями членов клуба. И мое горло сдавливает, когда взгляд падает прямо на фото, какое я так хорошо помню. Фотография, которую носила с собой в течение шести лет. В данный момент моя копия лежит в сейфе под фальшивым именем в центре Лос-Анджелеса.

Мой отец.

Я заставляю себя отвести глаза, потому что Дорнан наблюдает за мной. Может, он и принял меня в свой клуб, но я чертовски хорошо знаю, что ни капли мне не доверяет.  Через несколько мгновений Джейс спешно заходит в помещение, как будто только что принимал душ полностью одетым. Там, где он шел, виден мокрый след, и когда останавливается перед отцом, этот след превращается в полноценную лужу.

— Иисус, долбаный, Христос, — выплевывает Дорнан, возвышаясь над своим сыном, хотя они оба примерно одного роста.  — Ты устраиваешь чертов бардак, парень.

Джейс вытирает воду с лица, и еще больше дождевых капель падает на пол. Я пытаюсь не засмеяться. Джейсу явно нравится действовать отцу на нервы.

— Мне пришлось ехать по дождю. Там творится безумие.

Только теперь я замечаю, что он держит черный мотоциклетный шлем в руке, намотав подбородочный ремешок на пальцы.

Дорнан качает головой.

— Возьми, бл*дь, напрокат машину в следующий раз, — говорит он. — Мне не нужно, чтобы ты там умер.

Джейс кивает.

— Почему ты вызвал меня? Думал, хочешь моего присутствия сегодня в клубе.

Дорнан делает шаг в сторону, чтобы Джейс смог меня увидеть. Парень сразу же не выглядит впечатленным.

— Мне нужно уехать на день или два, — проговаривает Дорнан. — Я хочу, чтобы ты сохранил для меня эту компанию.

— Эту? — язвительно спрашивает Джейс. — Разве эта не должна работать сегодня вечером?

Дорнан переводит взгляд с меня на своего сына и вздыхает.

— Послушай, мальчик, у меня сейчас нет на это времени. Она особенная, слышишь? Я решил, что лучше она составит компанию твоему старику здесь в клубе.

Я умираю от желания заговорить, но знаю, что Дорнану нравятся глупые и послушные женщины, так что держу рот на замке.

— Как долго ты планируешь отсутствовать? — спрашивает Джейс, выглядя абсолютно незаинтересованным.

— Максимум два дня, — отвечает Дорнан. — Пусть Кэти прикроет тебя в клубе. И, сын... — Он поднимает меня с места за плечо и ставит перед Джейсом. — Я бы никогда не подпустил твоих братьев и близко к Сэмми, понимаешь?

«Ага, конечно», — думаю про себя.