Семь трудных лет

Сопоставляя данные анкетных исследований с различными публикациями внутри страны (печать, книги по определенным областям знаний, беседы по радио и телевидению со слушателями), учитывая результаты наблюдений за персоналом дипломатических учреждений и замечания корреспондентов буржуазных газет, аккредитованных в Польше, можно теоретически получить ответы на вопросы: слушают ли жители Польши передачи «Свободной Европы» и в каком объеме? на что в этих передачах больше всего обращают внимание? что отбрасывают и почему? Имея в распоряжении электронно-вычислительные машины, можно, но мнению специалистов ЦРУ, быстро обрабатывать полученные результаты не только для потребностей планирования общих линий психологической войны, но также и для использования их в текущей работе — для корректировки содержания и формы радиопередач, для выработки новых аргументов и способов воздействия на слушателей.

Если бы теория действительно соответствовала практике, то из программы «Свободной Европы» давно должны были бы быть исключены поражающие своим примитивизмом передачи Тростянко, Пежановского, Мечковского или прямо-таки юмористические «воззвания к народу» Яна Новака. Однако дело обстоит иначе и ничто не говорит о возможности изменений в ближайшем будущем. Почему?

Здесь практикуется особый подход к анкетным исследованиям. Заморский рассказывал мне, что Новак, подозревая опасность компрометации своих передач, заранее высылает корреспондентам подробные инструкции о том, как следует заполнять анкеты. Те в свою очередь прекрасно понимают требования своего шефа, и анкеты становятся похожими на победные реляции. Поэтому Новак может бегать к своим шефам из ЦРУ и хвалиться ими. А электронно-вычислительные машины выдают то, что закладывается в компьютер, — результат в соответствии с заложенными в него исходными данными.

С местным бюро «Свободной Европы» связаны сотрудники, которые не входят в штат радиостанции и работают по договору. Оплачивают им, как я уже отметил, «с головы» — за каждого приведенного корреспонденту собеседника, самостоятельно написанный отчет о беседе, заполненную анкету. Этих так называемых «охотников» много. Их полный список является одним из наиболее бережно хранимых секретов «Свободной Европы». Среди них встречается много людей известных в эмигрантских кругах по их нападкам на «Свободную Европу». Те, кто разговаривал с Адамом Циолкошем и слушал его тирады о гуманности и достоинстве человека, конечно, удивятся, если им станет известно, что тот же Адам Циолкош систематически составлял донесения по сведениям, полученным от собеседников, и посылал их в «Свободную Европу», беря «с головы» от пяти до пятнадцати долларов.

Корреспонденты «Свободной Европы» в Лондоне, Париже, Риме, Стокгольме и Вене имеют своих людей не только в этих столицах. Они стараются привлечь к сотрудничеству также жителей других городов, особенно тех, куда часто приезжают поляки. Они хотят иметь своих людей в портах, которые посещают польские суда. Сотрудничающий не обязательно должен быть по происхождению поляком. Достаточно, чтобы он мог относительно регулярно вступать в контакты с поляками. Шефы местных бюро уже сами позаботятся о том, чтобы донесения и анкеты поступали регулярно. Конечно, если анкеты надлежащим образом заполнены… Когда-то в соответствии с анализом таких анкет выходило, что более девяноста процентов студентов в Польше систематически посещают костел, исповедуются и причащаются. Человек, знакомый с механизмом действия спускаемых свыше указаний, не удивится таким результатам. Здесь не поможет никакой электронный мозг. Новак очень осмотрителен и не позволит, чтобы кто-либо подорвал репутацию его наиболее приближенных сотрудников из «Свободной Европы».

Таким вот образом директор польской секции обманывает своих американских хозяев. Я не думаю, что после прочтения этих слов американцы наконец поумнеют и ЦРУ выгонит Новака. Чтобы это произошло, должно измениться само ЦРУ. Сотрудники польского отдела, хорошо знающие взгляды американских боссов, говорят: «Так или иначе будет Новак». Если бы он ушел, ЦРУ назначило бы на его место человека не менее послушного и с не меньшим рвением готового показывать такую картину польской действительности, какую потребует Центральное разведывательное управление.

Прежде чем я перейду к главной теме — к моей настоящей работе для Центра и выполнению порученных мне заданий, — упомяну еще об обучении в Мюнхенском университете. Учеба там имела тесную связь с тем, что я делал в «Свободной Европе». Она, в частности, позволяла мне свободнее выходить за пределы радиостанции и, что еще важнее, давала право оставаться в служебном здании после окончания рабочего дня.