Семь валькирий: шкатулка Эофии (СИ)

Увидев заходящего в таверну Норна, что ударился головой о низкий проём, я в нетерпении подбежала ближе, но замерла, едва поняла, что позади него кто-то топчется. Почти мгновенно мне навстречу вылетела Индира, чьи большие зеленые глаза искрились радостью, и налетела сестра на меня так внезапно, что мы вдвоем рухнули на пол, будя сонного Киаса. Боль в причинном месте заглушало искреннее, но приятное недоумение, с которым я смотрела на Индиру, но ещё шире мои глаза раскрылись, когда из-за Норна ко мне вышла ещё одна высокая фигура.

Торс высокой девушки был заключен в серебряный доспех, из-под которого к сапогам струилась ткань сапфирового цвета. Подобно ткани из-под шлема, украшенного двумя серебряными крыльями, волной бежали синие прямые волосы, чуть прикрывающие огромный двуручный меч, покоящийся на спине. По непроницаемому и малоэмоциональному лицу первой валькирии не были понятны её мысли, но в первую очередь она была моей первой младшей сестрой, которую я могла прочесть и без слов.

— Дейриа, — как можно мягче произнесла я, попутно трепля смуглую бестию по черным волосам, — давно не виделись…

Вдруг нахмурившись, валькирия подошла ближе, присаживаясь рядышком на корточки и сверля меня самым грозным взглядом, какой только был в её арсенале. Я виновато усмехнулась.

— Прости, что не сказала тебе ничего лично. Путешествие и для меня было внезапным, кто же мог подумать, что это затянется на три года, — правдоподобно соврала я, и эта ложь была принята.

Продолжая следовать своей молчаливой натуре, Дейриа ребячески подалась вперед, заключая меня в объятия. Что-то изменилось. Раньше в те времена, где сестры были моей опорой и защитой, подобные объятия приносили мне боль, боль от того, что я слаба, что старшая сестра не может подать пример младшим. Что на старшую сестру нельзя полагаться, что старшая сестра не может ничего предпринять. Так думала лишь я, и это угнетало только больше. Я люблю своих братьев и сестер, я знаю, что они уважают и любят меня, но как бы я не старалась, я не могла избавить себя от мыслей, что среди них я словно бельмо. Самобичевание? Самокритика? Называйте, как хотите, вот только, когда все вокруг тебя уже давно достигли вершины, а ты с трудом преодолеваешь подножие…Это морально тяжело.

Я больше не чувствовала себя слабой. Впервые объятия были приняты мной не как утешение, а как искреннее проявление радостной встречи. Пускай мне ещё предстоит долгая дорога, чтобы нагнать сестер, я, наконец, ступила на верную тропу и нашла себя. Это многого стоит. Трудно признавать, но без всех этих мужей на моём пути я бы к этому сама не пришла…

С трудом оторвав от себя и Индиру, и Дейриа, я представила им Киаса и Норна, которого они тихо преследовали без его, безусловно, ведома. Тот подобным поведением был очень разозлен, но, узнав, что перед ним валькирия войны и валькирия пути, остыл, устроившись в углу с кружкой эля.

— Ты изменилась, — с улыбкой произнесла Индира, обнажая ямочки на щеках. Дейриа согласно кивнула. — В последние года на Севере ты была такой мрачной и угрюмой, что мы боялись лишний раз подойти, — девушка задорно рассмеялась. — А сейчас словно проснулась!

— Ещё бы не проснуться, когда со всех сторон то похищения, то заговоры…

— Как сказала Шиверия: «Решение проблем Эофии требует отчаянных мер»! Если это тебе поможет, то я тебя похищу ещё сто раз!

— Как всегда жестоко, но верно, — неуверенно я провела рукой по затылку, вспоминая сестрицу-нагиню с известным скверным характером и склонностью к уничтожению неприятеля правдой в лицо. Впрочем, не только неприятелей…

— Не надо больше похищать, — улыбнулся Киас, — нам одного раза достаточно.

Совершенно игнорируя смешки и улыбки, Дейриа достала из мешка странную, но искусно сделанную шкатулку на тоненьких изогнутых ножках. Украшенная драгоценными камнями, она сама по форме напоминала многогранный камень, и, не став долго держать её в руках, валькирия отдала шкатулку мне.

— Это отец Деи сделал. Дядя Ориас! Маары такие талантливые, — не умолкая, затараторила Индира, — а Дея только и умеет, что мечом да алебардой махать!

Синеволосая валькирия строго посмотрела на младшую сестру. Та, по-ребячески, показала ей язык.

— Ну-ну, — быстро произнесла я, вспоминая упертый характер Индиры и лишенный чувства юмора характер Деи, — у каждого свои таланты. Ты, Индира, своей болтовней кого угодно в могилу сведешь, это уж точно.

Девушка вновь задорно рассмеялась.

— Мне папа тоже такое говорил!

— Дея, спасибо большое. И передай господину Ориасу мою благодарность.

— Прекрати называть их господинами, они просто дяди! Дя-ди, — замахала руками младшая сестра, — ты одна их так называешь!