Семь жизней

Сейчас бы заткнуть эту чертову пробку и позволить воде заполнить ванную до самых краев. Привязать к ногам груз и… Сумасшедшая. Глупая. Но почему нога закрывает отверстие? Почему так холодно в этой разгоряченной комнате? Почему воздух так давит? Почему я впустила в свою жизнь радость, а выпускаю горькую обиду? Он смотрел без любви. Без сожаления. Смотрел, как на уличного художника, что сидит в переулке и рисует ради выживания. Смотрел как на прохожего, что случайно толкнул его на рынке. Смотрел так, словно никогда не любил.

Мне больно. Грудную клетку вскрыли, искромсали душу и вернули обратно, не забыв потоптать мои чувства. Если все слова ложь, то почему я им верю? Если он меня и вправду любит, то почему закрывает двери? Мне не нравятся такие чувства. Я не хочу быть сломленной от любви.

– Наоми! Ты собираешься выходить?

Что если я не выйду? Будешь ли ты горько плакать и винить в этом себя? Будешь вспоминать каждый прожитый счастливый день рядом со мной? Сколько нам отведено? Это наш последний разговор? Если так, то я не покину эту комнату. Я не готова.

И вопреки своим желаниям, я выхожу. Кидаю мокрое платье в стирку, укутываюсь в мягкое полотенце и стараюсь не дрожать. Он сидит в спальне. Пальцы сплетены, голова опущена. Из-под воротника рубашки виднеется маленький синяк.

– Иди ко мне, – шепчет он и протягивает руки.

Я должна была остаться на месте, но сделала шаг. Я должна была задать много вопросов, но промолчала. Села на колени, позволяя крепким рукам обвить мою талию.

– Я не давал поводов для ревности. Я не был замечен с девушками. Я не вмешиваюсь в твои отношения с друзьями, даже с теми, кто влюблен в тебя. Я предоставляю тебе свободу в общении и хочу сам обладать ею. Мне не нравится, когда меня пытаются контролировать. Мне не нравится, когда лезут в мое творчество. Я терплю твои выходки, потому что люблю. И надеюсь, ты перестанешь меня донимать бесполезными звонками. Я хочу завершить все свои проекты, а после мы съездим и отдохнем, хорошо?

Он не дал мне ответить. Прильнул губам и повалил на кровать. Под его тяжестью я сдалась. Позволила рукам блуждать по обнаженному телу. Позволила покрывать каждый сантиметр поцелуями. Я таяла, как снег весной. Как шоколад на солнце. Как кролик под взглядом удава. И что-то внутри твердило прекратить, но я не слушалась. Ведь мне так хорошо под ним. Чувствовать каждое прикосновение. Наслаждаться шепотом прямо в ухо. Я была такой нужной в этой момент, но не понимала, что на деле была не нужна.

Наоми