Семейная хроника (СИ)

А младший из воюющих братьев гвардеец Алексей Антонов продолжил освобождать Украину. В феврале 1944 года он снимал мины в городе Апостол, а в конце марта наши войска освободили Николаев, и 1-я гвардейская железнодорожная бригада принялась за ремонтные работы в этом городе. Отец там снова искал и снимал немецкие мины. В апреле 1944 года наши войска освободили от немцев и румын красавицу Одессу. И этот город был густо усеян взрывоопасными «подарками» врага. Рассказывая об этом городе, Алексей Васильевич говорил, что одесситы были особенно благодарны и радушны к саперам, извлекавшим взрывоопасные предметы в их домах.

Но похоже, что на этом моменте железнодорожная эпопея гвардии красноармейца Алексея Антонова заканчивается. Дальше на его карте нет отметок о разминированных железнодорожных станциях, и его боевой путь уже не всегда совпадал со стальными магистралями нашей страны.

Возможно, это связанно с тем, что именно в это время он оказался в штрафной роте. Попал он туда по пьяному делу, по глупости. Сидел он как-то в теплушке своего ремонтного поезда и мирно выпивал со своими боевыми товарищами. Отмечали какое-то хорошее событие. А тут, как назло, нарисовался молоденький малознакомый младший лейтенантик и стал приставать к отдыхающим путейцам. Стал чего-то от них требовать и придираться. И по всему было видно, что и сам-то летеха был выпивши. Красноармеец Антонов Алексей, воевавший уже третий год, с ним поругался сначала словесно, а когда тот стал угрожать, не выдержал и звезданул младшего лейтенанта по голове котелком с остатками спиртом.

Делу дали ход. Красноармейца Антонова А.В. признали виновным в нарушении воинской дисциплины и в драке, но вместо тюрьмы отправили в штрафную роту.

Так что, возможно, уже в ее составе отец попал в Белоруссию. Конечно, он мог там оказаться и со своей ж/д бригадой, но бригада переезжала с места на место по железной дороге, а вот про это свое перемещение в Белоруссию отец рассказывал, как о многодневной поездке на грузовиках.

Потому я и делаю вывод, что с ж/д войсками он уже расстался.

Везли их практически без остановок. Солдаты и ели, и спали сидя в кузовах полуторок. За эти несколько дней они проехали всю Украину с юга на север и в конце пути оказались уже в западно- белорусском городке Кобрин.

Городок был освобожден советскими войсками 20 июля 1944. Из Кобрина они направились на запад к Бресту.

А тем временем в судьбе лейтенанта Михаила Антонова произошло важное событие. В июне 1944 он удостоился очередной награды. Информацию об ордене я тоже обнаружил на сайте «Подвиг народа».

Из наградного листа:

«Тов. Антонов Михаил Васильевич за время работы в Учебном батальоне в должности командира взвода показал себя волевым, энергичным и инициативным офицером. С работой справляется хорошо и относится к ней честно и добросовестно. По боевой и политической подготовке взвод подготовлен хорошо и занимает одно из первых мест в батальоне. Накопленный в боях опыт умело передает своим подчиненным- будущим сержантам Красной Армии, дисциплинирован, требователен к себе и подчиненным. Все порученные задания выполняет четко, аккуратно и в срок. Участник боев Отечественной войны против немецко- фашистских захватчиков, имеет четыре ранения. Награжден медалью «За оборону Сталинграда».

За активную работу по подготовке сержантского состава, отвечающего требованиям современной войны и в порядке директивы Военного совета Западного фронта №09/69 от 19 июля 1943 года достоин правительственной награды ордена - «Красной звезды»…

К этому времени в ходе операции «Багратион» 3-й Белорусский фронт, в рядах которого находился 208-й запасный полк, успел освободить Витебск, Минск и выгнал немцев из Литвы и Вильнюса.

Про свою битву на Белорусской земле мой отец вспоминал не часто. Больше всего запомнилось ему, что там кругом были болота и сырость. Каждый шаг был в воду. Высушиться было невозможно, сухого места было не найти. Вода проступала через траву и мох с каждым шагом, невозможно было ни лечь, ни сесть. Поэтому есть им приходилось с мертвяков. Когда наступало время обеда, наши бойцы брали трупы убитых немцев и клали их крестом друг на друга. На верхнего садились и ему же на спину ставили котелок.

Возможно, с той стороны точно также поступали и немецкие солдаты, кладя крестом русских мертвых бойцов.

Кошмар этот закончился, когда они вышли на исходную позицию и приготовились к атаке.

О своем возвращение из штрафной роты отец тоже рассказывал не слишком подробно. Дескать, пошли они в атаку, матерясь на немцев и на белорусскую грязь. Немцы их обстреляли из минометов и пулеметов, а болотная грязь приняла в свое лоно убитых и раненных. Солдат-штрафник Алексей Антонов получил несколько осколков от разорвавшейся рядом мины, и на этом его пехотная эпопея закончилась.

Часть осколков вынули из него в госпитале, а парочка мелких так и осталась в его теле. Нам с братом он иногда позволял пощупать их в районе левой лопатки.