Семейная Хроника. Сокровенные истории дома Романовых

А вскоре дела госпожи Террей пошли плохо, и она, продав магазин, уехала в Петербург, где, по слухам, к эмигрантам-французам относились как нельзя лучше. Так и случилось: госпожа Террей открыла в Петербурге модный магазин и вновь стала процветать.

В конце 1805 года, прогуливаясь по Невскому проспекту, она встретила красивую молодую даму, которая, вскрикнув, бросилась ей на шею. Это оказалась Жозефина. Мадам Террей тотчас же пригласила ее к себе домой и узнала ее историю.

Оказалось, что как только Жозефина окончила пансион, ее благодетель внезапно умер, не успев оставить ей завещания, и родственники покойного забрали все имущество и деньги себе.

Жозефина, предоставленная самой себе, сначала хотела вернуться к родителям, но тут подвернулся приехавший в Лондон русский полковник и флигель-адъютант императора Александра барон Фридрихс, который сделал ей предложение. После свадьбы полковник уехал в Россию, пообещав немедленно по приезде в Петербург выслать ей деньги на дорогу. Но прошло два месяца, а ни денег, ни писем от мужа не было. И тогда Жозефина продала все драгоценности и, сев на корабль, приплыла в Петербург.

Здесь вскоре же она узнала, что никакого барона, полковника и флигель-адъютанта Фридрихса нет, а есть носящий такую же фамилию фельдъегерь, который и был недавно в Лондоне. Она отыскала штаб фельдъегерского корпуса, там ей назвали адрес Фридрихса, и когда она пришла, то оказалось, что это — простая солдатская казарма, а всего имущества у ее мужа — солдатская койка. К тому же Фридрихса в казарме не оказалось: он был в отъезде по службе, на сей раз на Кавказе.

Не успела Жозефина обосноваться у гостеприимной госпожи Террей, как вдруг объявился ее муж и умолил ее быть вместе с ним. Однако Фридрихс оказался грубым и невежественным человеком, и Жозефина, пожив с ним в бедной и тесной квартирке, снятой по случаю, решилась на окончательный разрыв.

Это произошло после того, как на одном из маскарадов она познакомилась с высоким незнакомцем, оказавшимся Константином Павловичем. Жозефина нашла в нем любовника и друга, и в 1808 году родила сына — Павла Константиновича Александрова. Его крестным отцом был Александр I. В 1812 году Павел был возведен в дворянское достоинство и тогда же, четырехлетним, был записан юнкером в лейб-гвардии Конный полк, а через несколько дней произведен в корнеты. Получив хорошее домашнее образование, Александров в 1823 году начал действительную военную службу в чине поручика. В 1837 году он уже был полковником, в 1846-м — генерал-майором свиты императора Николая I — своего родного дяди. Умер он в 1857 году генерал-лейтенантом и генерал-адъютантом, оставив дочь — Александру Павловну, в замужестве княгиню Львову.

Новелла 8 Любовь и смерть кавалергарда Алексея Охотникова

А двумя годами раньше рождения внебрачного сына у Константина у его старшего брата родилась дочь. И хотя рождена она была в законном браке, радости от ее появления на свет августейший отец не испытал.

С рождением второй дочери Елизаветы Алексеевны связывали загадочную, как мы теперь сказали бы — детективную, историю, героем, а точнее сказать жертвой, которой стал близкий императрице человек — ротмистр Алексей Яковлевич Охотников.

Охотников был кавалергардом, и потому его биография была помещена в «Сборнике биографий кавалергардов 1801–1826», составленном С. А. Панчулидзевым и вышедшем в свет в Санкт-Петербурге в 1906 году.

С. А. Панчулидзев сообщает, что за два года до своей смерти двадцатичетырехлетний штабс-ротмистр Кавалергардского полка Алексей Яковлевич Охотников влюбился в Елизавету Алексеевну, зная, что Александр оставил ее из-за своей любви к Нарышкиной. Он знал также, что императрица совершенно неприступна из-за того, что, несмотря ни на что, любит своего мужа. Охотников не терял надежды, и вскоре Елизавета Алексеевна откликнулась на его чувство. Об их близости узнал Константин Павлович и вечером 4 октября 1806 года нанятый им убийца ударил Охотникова кинжалом в бок, когда штаб-ротмистр выходил из театра.

Раненого Охотникова привезли домой без чувств. Когда он пришел в себя, то прежде всего попросил все случившееся сохранить в тайне, объясняя свою рану дуэлью. Домашние знали, что за дуэли полагалось строгое наказание, и потому молчали. К нему немедленно приехал личный хирург Елизаветы Алексеевны, перевязал рану и, опасаясь роковых последствий, остался ночевать в соседней комнате. Ночью врач встал, подошел к постели Охотникова и обнаружил, что она пуста.

Врач кинулся в гостиную и увидел, что Охотников лежит без чувств на диване, а на столе лежало только что оконченное письмо к Елизавете Алексеевне, в котором раненый, успокаивая находившуюся в эти дни на последнем месяце беременности императрицу, умолял не верить городским слухам о его тяжелом ранении и заверял, что все в порядке.

Доктор уложил Охотникова в постель и обещал передать письмо в руки Елизаветы Алексеевны.