Семейная Хроника. Сокровенные истории дома Романовых

«Сердечная рана, которую почувствовал Александр, заметив холодность своей жены, не исцелялась. По-видимому, молодой муж старался утешиться ухаживаниями за хорошенькими дамами, и это еще усилило взаимное охлаждение. В конце концов молодые супруги дали друг другу свободу. Однако Елизавета была не совсем равнодушна к поведению своего мужа. В 1804 году в одном из писем к матери Елизавета Алексеевна горько жаловалась на соперницу — Марию Антоновну Нарышкину, которая на балу сообщила императрице о своей беременности. «Какую надо иметь голову, чтобы объявить мне об этом! Ведь она прекрасно знает, что я понимаю, каким образом она забеременела. Я не знаю, что от этого произойдет и чем все это кончится!». Связь с Четвертинской-Нарышкиной продолжалась у Александра четырнадцать лет. Утверждали, что результатом многолетней связи было трое детей: Марина, София и Эммануил. Нарышкина, однако, обманывала и мужа, и Александра то с князем Гагариным, высланным за это за границу, то с генерал-адъютантом графом Адамом Ожаровским, а потом и с множеством других ветреников и волокит. Однажды на даче Нарышкиных в Петергофе внезапно приехавший Александр вошел в спальню Марии Антоновны и, открыв дверь, увидел, как кто-то нырнул в платяной шкаф. Это был Ожаровский. Александр открыл шкаф и сказал своему любимцу: «Ты похитил у меня самое дорогое. Тем не менее с тобой я и дальше буду обращаться как с другом. Твой стыд будет моей местью». Александр так и поступил.

Но напрасно было бы думать, что Мария Антоновна Нарышкина была единственной всепоглощающей страстью Александра даже в те годы, когда она была верна ему. Любовные похождения Александра были чрезвычайно многочисленны, и в чувствах своих он был весьма непостоянен. В изданной в Лондоне в 1908 году и запрещенной в России тогда же нелегальной брошюре «Александр I, его личность, правление и интимная жизнь» утверждалось, что «некоторое время серьезную конкуренцию Нарышкиной составила графиня Бобринская, и из этой связи Александра происходит польский род Варпаховских».

Графиня Мария Алексеевна Бобринская была единственной дочерью сына Екатерины II и Григория Орлова — Алексея Григорьевича и приходилась, таким образом, Александру двоюродной сестрой. Известно, что графиня была выдана замуж за князя Сергея Николаевича Голицына, имела от него троих сыновей и славилась нравственностью и верностью своему мужу. Каким образом могла она стать родоначальницей польской фамилии Варпаховских — остается невыясненным, да и вряд ли будет выяснено, ибо представляется неправдоподобным.

Гораздо более определенно можно проследить своеобразный «роман» Александра с одной из загадочных женщин того времени — Анной де Пальмье.

Анна де Пальмье, побочная дочь статс-секретаря Екатерины II Ивана Перфильевича Елагина, секретная агентка Екатерины II, Павла I и Александра I, в 1806 году, будучи 34 лет от роду, привлекла благосклонное внимание двадцатидевятилетнего императора. Александр стал демонстративно проезжать мимо дома, где жила Анна де Пальмье, и, завидев ее, кланялся особенно учтиво и улыбался особенно ласково. Так продолжалось целую неделю. Анна де Пальмье, блюдя свое незапятнанное имя, ибо была девицей и, что еще более важно, принципиальной мужененавистницей, через неделю задернула шторы на своих окнах и перестала, таким образом, отвечать на поклоны Александра.

Еще через неделю Александр понял, что девица де Пальмье не принимает его ухаживаний, и перестал ездить мимо ее окон.

Однако в одном из соседних домов заприметил Александр молодую пригожую немку — купчиху Бахарахтову «и лучше успел», как лапидарно заметила неприступная Анна де Пальмье в оставленных ею «Мемуарах».

Конечно же, Пальмье и Бахарахтова — случайные бабочки-однодневки в жизни Александра, многие же другие остались неизвестными. Тех, кто основательно кружил головы Александру и Константину, кроме сестер Святополк-Четвертинских, было не так уж много.

* * *

Среди женщин, сопровождавших Константина многие годы, была мать его единственного сына — Жозефина Фридрихс, с которой цесаревич познакомился в 1805 году на одном из балов-маскарадов. Историю Жозефины и Константина описал сын адъютанта цесаревича К. П. Колзаков, узнавший ее от своего отца.

…После того как Наполеон стал императором и объявил амнистию эмигрантам, многие из них возвратились на родину. Тогда-то в одной из тихих улочек Парижа появилась мадам Террей, владелица модного магазина, проведшая годы эмиграции в Германии, где была гувернанткой в богатой дворянской семье. Среди ее работниц была очень миловидная четырнадцатилетняя девочка по имени Жозефина.

Однажды в магазин пришел богатый англичанин, и девочка его очаровала. Кончилось тем, что он попросил родителей Жозефины разрешить их дочери поехать с ним в Англию. Он обещал отдать девочку в один из лучших пансионов, а когда станет она совершеннолетней, сделать ей предложение и, если Жозефина согласится, жениться.

Родители, получив в подтверждение серьезности намерений будущего мужа Жозефины большие деньги, доверили ему дочь и разрешили ей поехать в Англию.