Семейная книга

Жена без проблем падает в обморок. У бабушки — сотрясение третьей степени. У меня самого — паралич. Что случилось, что же я наделал? Никогда я не повышал голоса на ребенка, и вот вдруг… когда мы вернулись… Господи, что же будет? Оправится ли ребенок когда-нибудь от такого удара?

Очевидно, да.

— Хорошо, — говорит Амирчик и расплывается в улыбке, как солнце, вышедшее из облаков, — резинка бяка.

Амир целует папочку и уходит играть — веселый, добрый и довольный своей судьбой. Вообще-то он — хороший ребенок, наш Амир. Это все — вопрос психологии.

Мыло и коммуникация

Кажется, период телепатии в стране кончился. Имена телепатов, набранные большим красным шрифтом, исчезли со страниц объявлений, оставив за собой сдавленные кольца и разбитые сердца, но так и не дав ответа на вечный вопрос — существуют эти явления или нет. С тех пор пишущий эти строки остался один-одинешенек на ниве средиземноморской телепатии.

Наше представление еще не используют антрепренеры, оно происходит в нашем доме, в узком коридоре между письменным столом и ванной. Это явление связано с цифрами. И вот что происходит — мы заходим в ванную, чтобы принять душ. В тот момент, когда мы намыливаем спину — слушайте внимательно! — точно в этот момент начинает звонить телефон. Всегда. Когда спина. Телефон.

Мы бы не подчеркивали это сверхприродное явление так настойчиво, если бы оно не повторялось в течение многих лет. Сегодня мы уже привыкли к подобным проявлениям телепатии до такой степени, что на определенном этапе намыливания уже перестаем натираться мочалкой, ожидая звонка. И звонок всегда раздается. Разумеется, его можно игнорировать, человек может сделать вид, что он не слышит звонка из-за льющихся струй воды, или просто сказать себе:

— Допустим, меня нет дома, ну и что?

Однако это нелогично, ведь на самом деле он дома, правильно? Горячая вода пробуждает фантазию, и за каждым намыленным звонком мы представляем себе очень толстого мужчину с сигарой но другую сторону телефонной линии где-нибудь к Нью-Йорк-Сити, который хочет нас превратить в преуспевающий бродвейский мюзикл… Тогда мы берем трубку, не можем не брать. И вот человек в панике смывает мыло, оборачивает чресла влажным полотенцем и странно, вприпрыжку передвигается к телефону по всем комнатам, где окна распахнуты настежь, и когда он наконец подходит к телефону, звонки прекращаются. Либо же на другом конце провода кто-нибудь говорит:

— Извините, Узи еще у вас?

— Какой Узи? — спрашиваем мы, и он тихонько кладет трубку, и от него остается лишь лужица на ковре.

Человек возвращается в ванную, выбрасывает влажное полотенце, чихает и залезает обратно под отличный горячий душ. Он намыливает хорошенько спину, и телефон звонит. Теперь у нас есть два варианта: если не брать трубку, то на другом конце будет толстый мюзикл с сигарой. Если брать — это снова Узи.

Телефонокинез. Перемещение людей посредством намыливания.

Жена утверждает, что я говорю глупости и никакой телепатии в этом нет: никто не звонит из-за того, что я в душе. Наоборот, я чувствую, что мне должны позвонить, и начинаю намыливаться. Все-таки существует взаимовлияние. Я никогда не забуду, к примеру, ту самую ночь тринадцатого числа месяца хешван, когда я просиживал часами как на раскаленных булавках, ожидая звонка. Я так нервничал, что готов был на стенку лезть. И утром жена решила меня пожалеть.

— Попробуй, — сказала она слабым голосом, — попробуй все-таки душ…

Терять мне было нечего. Я разделся, открыл горячую воду (холодная для целей телепатии не годится) и стал тщательно намыливаться. Как только я добрался до спины — раздался долгожданный звонок из Лондона.

Я думаю, что я — очень хороший медиум. Внезапно, особенно в летние месяцы, наступает момент, когда я ощущаю непреодолимое стремление позвонить кому-нибудь, не осознавая почему. Я подхожу к телефону как лунатик, и горячая волна прокатывается по позвоночнику туда и обратно:

— Шайке дома?

— Да, но он в душе…

Телефонокинез. Теплая волна прокатывается по мне, когда Шайке намыливается. Удивительно то, что контакт устанавливается не от собственно душа и в большинстве случаев не от общего намыливания, а от намыливания спины.

Я проводил множество экспериментов. Я густо намыливал ноги — ничего, грудь — почти ничего, спина — дзинь-дзинь.