Семейная реликвия

– Это бабушка меня так назвала. Я недоношенной родилась, всего два кило. И все время спала, как котенок. Бабушка тогда с нами жила. Она меня выходила, но имя так и осталось. А что?

Что, что! А он почем знает!

– Эй, мейты!

Не отрываясь от компьютера, Ларик поднял палец.

– Хайли лайкли, я фаунд об этой бабецл кое-что нерандомное. Нужно, конечно, чекать, но у меня, кажется, есть пруфы, что у нее присутствует краш. Факап все же не искл, но скилл не пропьешь.

Игнат с надеждой взглянул на Котю. Та пожала плечами, мол, тоже ничего не поняла. Слишком большая концентрация непонятных слов.

Ларик, ожидавший от публики уточняющих вопросов или, по крайней мере, восторгов, отлип от компьютера и посмотрел на их лица. Они выражали крайнюю степень очумелости.

«Разрыв шаблона», – понял Ларик и перевел свою речь на старорусский.

– Короче, нашел снимки этой Голубович с несколькими типами. Один меня заинтересовал. На любовника похож. Гляньте, может, узнаете кого.

Он развернул в их сторону компьютер.

Голубович оказалась дамой общительной и, как выяснилось, любила собирать совместные фотографии с мужиками разных мастей. Вот с известным актером, с губернатором на каком-то строительном форуме – что она там делала? – с нападающим «Зенита». На всех фото – а их было не менее тридцати – она кокетливо прижималась к стоящему рядом и улыбалась поистине голливудской улыбкой на тридцать два зуба. Поскольку три из них были золотыми, то улыбка производила странное впечатление. Раиса казалась теткой с колхозного рынка, случайно попавшей в приличное общество.

– Сейчас будет, – предупредил Ларик и открыл следующее фото.

– Профессор! – ахнули они.

– А почему он тебя заинтересовал? – спросила Котя.

– На этого она иначе смотрит, – пояснил Ларик. – Приглядись. Везде свою рожу светит, а тут улыбается только ему. Вангую – он ее любовник.

– А ты психолог, – хмыкнул Игнат.

– Похоже, у них отношения, – согласилась Котя. – Тогда понятно, что он делал в клубе.

– Тогда понятно, почему Брюс так пристально разглядывал Эсмеральду, – уточнил Игнат.

– Эльвиру.

– Один хрен. Он хотел рассмотреть кокошник, – уверенно сказал Игнат.

– Тогда все сходится! Раиса и Брюс выясняют, что кокошник раритетный, и похищают его из гримерки. Славик требует от Эльвиры отдать его обратно, и тут выясняется, что кокошник пропал. По каким-то признакам – или ей подсказали – Эльвира догадалась, кто его взял, потребовала вернуть, стала угрожать, что заявит в полицию, и ее убили.

– Из-за кокошника? – недоверчиво произнес Ларик.

– Убивают и за меньшее, – задумчиво сказал Игнат, – но меня тоже что-то напрягает в этом раскладе. Ни Брюс, ни Раиса не тянут на того, кто мог хладнокровно ударить человека ножом в сердце.

– А мне кажется, они способны и не на такое. Особенно Раиса. О ней в клубе все очень плохо отзываются. Я никого специально не расспрашивала вообще-то, но слышала, что она противная, – заспорила Котя.

– Противная и убийца – две большие разницы, – покачал головой Игнат. – Деня сказал, что удар был не очень сильным, но точно в сердце, и это, кстати, еще один плюс Славику. Вряд ли человек в запое способен ударить так точно.

Ларик поднял голову от клавиатуры.

– Намекаешь, что это был подготовленный убийца?

– Полиция так не считает, но все может статься.

– А если потормошить этого Брюса? Вдруг он вовсе не такой прилизанный, каким кажется? Я камон. Согласен то есть.

– Сейчас меня больше интересует, где кокошник.

– Или у профессора, или у Раисы, но в надежном месте. Только нам до него не добраться, – печально произнесла Котя.

И в этот момент Игнат ощутил себя рыцарем, желающим добиться расположения прекрасной дамы. Это было совершенно идиотское чувство, но совладать с ним он не смог, поэтому самым что ни на есть небрежным тоном сказал:

– Ну, я в этом не уверен. Полиция сейчас занята убийством, и пока в ходу версии ревности, мести или бабьих разборок, кокошником всерьез не занялись. Славик на допросе сказал, что вещь дорогая, поскольку связана с историей его семьи, и там пока не догадываются о ее истинной ценности. У нас есть время. Содержимое сейфа проверить легко, а Ларик пока выяснит, где обитают наши конфиденты. Вряд ли они хранят краденый кокошник в банковской ячейке. Скорее всего, он у кого-то из них в доме. У Голубович, возможно. А скорее всего, у Брюса.

Ларик с готовностью приник к компьютеру.

– Значит, Славик не сказал в полиции всю правду о кокошнике? – шепотом, чтобы не мешать ему, спросила Котя.

– Как видишь. Не знаю, что им движет, но нам это на руку. Вдруг сумеем найти кокошник до того, как он станет вещдоком.

– Получается, полиция на кокошник особого внимания не обратила и это направление не разрабатывает? К тому же Сева не заявлял о краже, что тоже не привлекло лишнего внимания. У нас есть шанс.

Игнат ничего не ответил, но подумал: возможно, лучше бы все было по-другому и кокошником с самого начала занимались профессионалы, а не сироты с улицы Казанской. Но случилось так, как случилось.