Семейная тайна

Бэт только что вернулась в ресторан, чтобы выпить какой-нибудь прохладительный напиток, и Кэти решила пока прогуляться по лесу и подышать свежим воздухом. Она вышла, тихо напевая мотив свадебного марша и шурша длинной гофрированной юбкой, вся в мечтах об их с Ронни свадьбе.

Кэти свернула с протоптанной тропинки и остановилась, чтобы понаблюдать за притаившимся в траве кроликом, и вдруг услышала чьи-то голоса. Это были бабушка и Дэнни, и, казалось, бабушка была чем-то расстроена! Кэти задумалась о том, что же могло заставить ее плакать в такой прекрасный день, и подкралась ближе, размышляя, стоит ли прерывать их беседу. То, что Кэти услышала, пригвоздило ее к месту. Девушка знала, что шпионить нехорошо, но руководствовалась наилучшими побуждениями, и сейчас, даже несмотря на то, что услышанное было самым худшим из того, что она могла себе вообразить, Кэти была не в силах уйти. Она должна была остаться и дослушать, что говорит ее бабушка – нет, не бабушка – мать!

Мэри и Дэнни опешили, когда откуда ни возьмись появилась Кэти, жестом указывая на Мэри и обращаясь к ней плачущим, дрожащим голосом:

– Ты лгала мне! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Видеть тебя больше не хочу!

И посмотрев на Мэри так, что у той сжалось сердце, Кэти развернулась и быстро ушла, а мать бросилась за ней:

– Вернись, Кэти, прошу тебя… нам нужно поговорить! Пожалуйста, милая, вернись!

Дэнни удержал ее:

– Предоставь это мне. Обещаю, я найду Кэти и приведу ее сюда, чтобы вы могли поговорить.

Когда, вся в слезах, Мэри принялась было спорить с ним, он ответил:

– Я приведу ее. Вы же так любите друг друга. Все будет хорошо, но ты должна быть откровенна с ней, милая.

Он поспешил вслед за Кэти, уверенно шагая вглубь леса, а Мэри осталась стоять у скамейки, оглядываясь по сторонам, – не возвращается ли, часом, Кэти обратно.

Через какое-то время, начиная нервничать, Мэри направилась к тому месту, где еще недавно были Дэнни и Кэти. Она прошла вглубь леса, оглядываясь по сторонам, но, никого не обнаружив, вернулась к скамейке и, сев на нее, стала ждать, надеясь и молясь о том, чтобы Кэти вернулась.

* * *

Кэти бежала, не разбирая дороги, и по ее лицу ручьем текли слезы при воспоминании о словах Мэри… Она – ее мать! «Все было враньем! Вся моя жизнь – вранье! Кто я? Эта женщина не моя бабушка… она – моя мать. Ненавижу ее!»

Очень скоро Дэнни нашел девушку на скамейке – она сидела, потупив взгляд и обхватив руками колени.

– Уходите! – Кэти попыталась вскочить со скамейки, но Дэнни поймал ее за руку.

– Нет! Прошу тебя! Уверен: то, что ты услышала, потрясло тебя. Мэри сказала правду, и все эти годы эта правда терзает ее. Она столько раз пыталась поговорить с тобой, но ее останавливал страх перед тем, что ты ее отвергнешь… И вот это произошло. Но прошу, давай поговорим. Мэри поступила плохо, но все эти годы она карала себя за этот проступок.

– Почему она это сделала? – спросила Кэти. – Почему столько лет позволяла мне верить в эту ложь?

Дэнни обнял ее:

– Пусть об этом расскажет она сама, дорогая. Давай вернемся… Она ждет тебя. Да, Мэри поступила плохо, но все эти годы она наказывала себя за это. Она столько раз хотела тебе открыться, но боялась, что ты отречешься от нее. Прошу тебя, Кэти! Никто не будет любить тебя сильнее, чем она. Мэри совершила ошибку и так и не простила себя за это.

Кэти посмотрела на него – в его открытое, грубое, улыбающееся лицо – и поняла, что он был совершенно серьезен.

– Почему она ничего не сказала мне, Дэнни?

– Потому что боялась.

– Потому что струсила – вы это имеете в виду?

– Ну… полагаю, да. Она очень сильно боялась потерять тебя.

– И она меня потеряла.

Дэнни спросил девушку мягко:

– Ты любишь свою семью?.. Всех, и Мэри в том числе?

После продолжительного молчания Кэти кивнула:

– Конечно же, я люблю Мэри. Вот почему меня ошеломило то, что она так долго держала меня в неведении… Столько лет!

– Ответь мне еще раз, милая…

– Что?

– Ты любишь свою семью? Людей, которых ты считала своими отцом и матерью. Ты жила с ними счастливо?

После продолжительной паузы Кэти сказала:

– Да, я люблю их всех, но я жила во лжи. Это ужасно! А им все было известно. Как они могли так со мной поступить?!

– Именно потому, что они слишком любят тебя, чтобы отпустить. Они нуждались в тебе – так же, как и ты в них. Ты – их крошка Кэти, любимая, ненаглядная. Как бы там ни было, ты была их дочерью, а не дочерью Мэри – хоть Мэри и любила тебя. Она очень гордилась тобой, наблюдая за тем, как ты растешь, у нее на глазах, в ее доме, где она могла быть рядом с тобой, – и если это не любовь… тогда я не знаю, что это. – Дэнни мягко прошептал: – Тебе очень повезло, Кэти, ты выросла в любящей семье, всегда чувствовала заботу о себе. Знала, что ты никогда не останешься одна. Знала, что все эти прекрасные люди – твоя настоящая семья. Ты разобьешь их сердца и причинишь им страдания, если перестанешь их любить.

Оставаясь незамеченной, Мэри слышала каждое ласковое слово Дэнни, и у нее по щекам текли слезы, а на душе становилось тепло от мягкой, великодушной мудрости ее мужа.