Семейная тайна

— Ну тогда, я думаю, он должен был держать дробовик. Он обожал охоту, если верить старику из гаража. Бланш внимательно посмотрела на Джорджа:

— Почему ты мне об этом не сказал?

— Черт возьми, Бланш! Ну забыл — разве все упомнишь! Ты хоть представляешь, каково мне выслушивать всех этих болтунов? Как начнут — не остановить! Знаешь, я подумал, найти его можно очень просто. Это устроило бы и тебя, и меня. Мальчик теперь стал взрослым. Вряд ли он сменил фамилию и имя. Если я завтра не отыщу его в Брайтоне, надо дать объявление в какой-нибудь газете — «Ньюс-оф-зе-уорлд» или что-нибудь в это роде. Дескать, просим откликнуться Эдварда Шубриджа, сына Рональда и Марты Шубриджей, о котором в последний раз слышали в Брайтоне тогда-то и тогда-то. Его ждет приятный сюрприз.

— Нет. — твердо сказала Бланш.

— Но почему?

— Сам подумай, Джордж. Во-первых, это объявление может попасться на глаза мисс Рейнберд. Она не дура и уже поняла, что ребенок отдан на воспитание Шубриджа.

— Да не читает она «Ньюс-оф-зе-уорлд» — ни секс, ни спорт ее не интересуют.

— Кто-нибудь прочтет и скажет ей. Кто-нибудь из ее знакомых: «Шубридж? Так, кажется, звали шофера Шолто?» Представляешь? Но дело не только в этом. Она не хочет, чтобы он знал о поисках. Подумай сам, ведь может оказаться, он вовсе не годится в наследники Рейнбердов. В таком случае — уж я ее знаю — она просто забудет обо всей этой истории. Сейчас она только и ищет подходящий предлог, чтобы ничего не предпринимать. Хочешь верь, хочешь нет. Я начинаю любить эту старушку, и храм Астродель тут ни при чем. Не хочу портить ей жизнь. Если Эдвард Шубридж — нестоящий человек, тогда она узнает, что он умер, и сможет спать спокойно.

Джордж усмехнулся:

— Ох и хитрая ты, Бланш! Как ни крути, ты все в выигрыше. Почему бы тебе не взяться за расследование какого-нибудь преступления, малышка? Ты могла бы отгрохать целый Тадж-Махал.

— Джордж Ламли, — холодно сказала Бланш, — ты выпил четыре бутылки пива, да и перед тем, как сюда явиться, уж, конечно, успел горло промочить. Отправляйся-ка домой. Завтра тебе ехать в Брайтон. И если случайно нападешь там на след Эдварда Шубриджа, не вздумай к нему заявиться.

Джордж пожал плечами:

— Ладно, дорогая. Как скажешь. Ты у нас за главного. Из десяти человек, бывших членами одновременно двух гольф-клубов — Тивертонского и Кроуборо-Бикон, — двое мужчин и две женщины умерли. Осталось четверо мужчин и две женщины. Из двух женщин одна вот уже два года жила с мужем в Родезии, а другая — старая дева пятидесяти четырех лет — по-прежнему жила в Кроуборо, но как только Буш прочел донесение о ней, ему стало ясно, что она вне подозрений. Из четырех мужчин один сейчас жил в Тивертоне, — семидесятипятилетний старик, бывший английский священник; другой сорокалетний член фондовой биржи — жил в Кроуборо, был женат и имел четверых детей до восемнадцати лет. (Буш, решив, что лучше перестраховаться, установил за ним наблюдение, но в глубине души был уверен, что все это впустую). Еще один человек был капитаном танкера, который в это время находился на полпути из Лондона в Бахрейн; во время обоих похищений этот человек также был в море. Четвертый — мужчина под сорок, со скромными, но независимыми средствами — жил один в своем доме в Уилтшире и держал заморских птиц — в основном, золотых и китайских фазанов и волнистых попугайчиков. Звали этого человека Джордж Ламли.

Глава 6

Мисс Рейнберд сидела у себя в гостиной и думала о только что закончившемся визите мадам Бланш. Мисс Рейнберд чувствовала облегчение от того, что могла пока отложить решение вопроса о доверии к этой женщине. Мисс Рейнберд была рада, что можно просто сидеть и слушать и когда надо отвечать и задавать вопросы. Она знала, что остается независимой, пока в глубине ее души не свершится помимо ее воли, выбор между верой и неверием.

Во время сегодняшнего посещения (Мисс Рейнберд не могла заставить себя называть это сеансами), которое прошло довольно успешно. Мисс Рейнберд была несколько разочарована тем, что только Шолто явился мадам Бланш и говорил с ними через Генри. Ей не нравилось, что Шолто лезет вперед. Он всегда доставлял ей одни неприятности. Правда, он еще не достиг Высшей Просветленности, и мисс Рейнберд не исключала проявления в нем доселе скрытых положительных черт.