Семейное дело

– Разумеется. Но вряд ли они искали слишком уж тщательно. В любом случае не нашли, а я все-таки хочу попытаться. Ниро Вулф попросил бы мистера Дюко меня впустить, но стесняется беспокоить старика. Можете проследить, чтобы я не прихватил ничего лишнего.

Она покачала головой:

– Нет. – И снова. – Нет.

Есть тысяча способов сказать «нет», и многие из них мне знакомы по собственному опыту. Порой важнее взгляд, чем тон голоса, порой именно он подсказывает, какое именно «нет» ты слышишь. У Мари глаза были узкие, темные, почти черные и посаженные близко один к другому, а моргала она чересчур часто. Десять к одному, что уболтать ее не выйдет, а вот деньги, похоже, меня выручат.

– Послушайте, Мари, вы ведь знаете, что какой-то мужчина дал Пьеру сто долларов за эту записку?

– Нет. Сто долларов? Я не знала.

– Так и было, честное слово. Но у Пьера могла сохраниться копия. Может, Люсиль наткнулась на нее и сделала копию для себя. – Моя рука нырнула в карман и извлекла оттуда тугой свиток банкнот, позаимствованных из коробки для наличности. Я перебросил пальто через руку, чтобы обе руки были свободны, и отсчитал пять двадцаток, а остальное убрал в карман. – Дам вам сто долларов, если разрешите поискать копию Люсиль или что-то другое полезное в ее комнате. Как долго – не скажу: могу уложиться в пять минут или застрять на пять часов. Вот, держите.

Ее глаза твердили, что она готова взять деньги, но руки оставались неподвижными. На переднике Мари было два карманчика. Я сложил купюры и сунул их в левый карманчик.

– Если не хотите приглядывать за мной, можете меня обыскать, когда я буду уходить.

– Только ее комната, – сказала она.

– Конечно, – откликнулся я.

Она шагнула назад, повернулась и повела меня по коридору к комнате Люсиль. Сама тоже вошла, но остановилась у двери, а я положил пальто на стоявшее у окна кресло.

– Я уйду, у меня много дел по дому. Но вы же Арчи Гудвин, мой хозяин рассказывал мне о вас и Ниро Вулфе. Кофе вам принести?

Я поблагодарил, но отказался, и она ушла.

Если речь идет о записке, логичнее всего спрятать ее в книжке, но Люсиль видела, как я обыскиваю комнату ее отца, поэтому могла перепрятать улику. У правой стены стоял письменный стол с ящиками, и я открыл верхний из них. Ящик, вообще-то, запирался, однако ключ торчал в замке. Видимо, полиция оставила. Всякая всячина: бумага для заметок, конверты, корешки квитанций, счета (наверное, оплаченные), карандаши и ручки, пачка любительских фотоснимков, перетянутая резинкой. Второй ящик был битком забит письмами в конвертах, адресованными мисс Люсиль Дюко; конверты оказались всех размеров, форм и оттенков. Да, письма – это вечная головная боль. Если их не прочитать, тебя будет преследовать ощущение, что ты упустил нечто важное, а если прочитаешь, то поймешь, что там ничего важного быть не могло – сто к одному. Я было достал одно письмо из конверта, когда где-то в отдалении прозвенел звонок. Не телефон, нет; похоже, в дверь звонят. Я скорчил гримасу. Вряд ли пожаловал убойный отдел – четыре дня прошло, но мало ли что им на ум взбредет… Так, послушаем. Голос Мари доносился слабо, слов я не разбирал. Потом все стихло, зато послышались шаги.

Мари встала в дверях:

– Там мужчина. Говорит, его зовут Сол Пензер, по поручению Ниро Вулфа. Хочет войти.

– Вы сказали ему, что я тут?

– Да.

– Назвали мое имя?

– Да.

– Наверное, Ниро Вулф прислал его помочь мне. – Я достал из кармана оставшиеся купюры и направился к ней. – Иногда он так делает, никого не предупреждая. – Карманчик на ее переднике пустовал; я сложил одну двадцатку и сунул туда. – Сол Пензер – хороший парень. Ниро Вулф ему доверяет. С его помощью все будет быстрее.

– Мне это не нравится.

– Нам тоже, уверяю вас, Мари, но мы хотим найти человека, который убил Пьера.

Она развернулась и вышла. Я было шагнул за ней, но остановился, вернулся к столу, прислушался к звуку лифта. В отличие от нашего, он лязгнул, лишь когда остановился на этаже. Так, где письмо, которое я начал читать?

Снова послышались шаги, и голос Сола произнес:

– Какие успехи, Арчи?

В этом весь Сол: ничего лишнего не скажет, если рядом имеются чужие уши.

– Не понукай, я только начал. – Я выглянул в коридор, убедился, что Мари поблизости нет, притворил дверь и повернулся к Солу, который бросил пальто на кресло, рядом с моим. – Так вот куда он запропастился вчера днем. Ходил встречаться с тобой. Я не собираюсь тебе мешать, но отсюда не уйду, и не проси.

Мы стояли лицом к лицу, смотрели друг другу в глаза.

– Ты в деле.

– Ты чертовски прав, Сол, я в деле. Сам себя втянул.

Он рассмеялся – не вслух, нет. Глазами. Рассмеялся и покачал головой. Все смеялся и все качал, никак не мог остановиться.

– Гляди, башка отвалится, – предостерег я. – Даже не пытайся встать у меня на дороге. Я сильно занят.

Когда я потянулся за следующим письмом в ящике, то заметил, что моя рука дрожит.