Семейное проклятие

— Да, конечно, — пробормотала девушка, изучая тени и световые пятна на портрете, загадочную улыбку и изящный нос. Но глаза — глаза не получились!

Эмили засмеялась, но ничего не сказала. Молча поднялась и ушла в дом. Лаура, зная, что уже не успеет поработать до обеда, рассматривала портрет.

— А у вас неплохо получилось.

Девушка на этот раз не испугалась, так как топот армейских ботинок был слышен издалека.

— Спасибо, Энн, — ответила она. — С этим портретом придется повозиться.

Энн сунула руки в глубокие карманы длинной юбки из грубого сукна. Она смотрела на полотно, но Лауре казалось, что думает Энн о чем-то другом.

— Наверное, вы считаете меня ужасной женщиной?

«А, значит, наступила моя очередь принять оливковую ветвь», — догадалась Лаура. Со вчерашнего вечера Энн делала попытки помириться со всеми в доме. Правда, Лауре казалось, что это всего лишь дань условностям, но все же было очевидно: Энн хотелось восстановить нормальные отношения, хотя бы формально, хотелось расположить к себе даже постороннего человека.

Лаура улыбнулась:

— Мне кажется, Питер был очень обаятельным, наверное, перед ним было трудно устоять.

Щеки Энн тотчас же вспыхнули, она бросила на Лауру неприязненный взгляд. Вспомнив, однако, что пришла с миром, она вздохнула:

— Да. Это так. Он знал, что сказать и как заставить тебя забыть обо всем на свете.

Лауре хотелось увести разговор от опасной темы.

— Энн, вы сказали, что Питера убили из-за семейной традиции вести дела. Что вы имели в виду?

Энн нахмурилась, все еще глядя на портрет.

— Они безжалостны оба — и Дэниел, и Эмили. Им нужна победа любой ценой. Именно такова семейная традиция Килбурнов.

— А Питер хотел победить?

— Его отстранили, Дэниел оттеснил его. С ним обращались, как с идиотом, как будто его слово ничего не значило. А Эмили заставляла его выполнять мелкие поручения, точно своего посыльного. Он не мог выносить этого. Никто из Килбурнов не смирился бы с подобным обращением.

Лауре казалось, она слышит вкрадчивые интонации Питера, поверяющего свои тайны кузине. Он вызвал жалость и сочувствие. Очередная победа, тем более сладостная, что связь эта была противоестественной. Неужели Энн не пришло в голову, что тридцатилетний мужчина, который жалуется, что его обижают, не вызывает доверия.

— А что он сделал? — осторожно спросила Лаура. — У него были какие-то планы?

Энн вытащила руки из карманов и скрестила их на груди, словно ей вдруг стало холодно.

— У него имелись планы, — заявила она. — Он говорил мне, что должен получить деньги.

— Какие деньги?

— Ну… он ждал денег. Сказал, что один приятель хочет вложить… В общем, что-то в этом роде. Сказал, что сначала ему нужно выполнить одно из дурацких поручений Эмили, а потом он получит кругленькую сумму.

— И что же он собирался делать с этими деньгами?

— Он собирался начать свой бизнес. — Энн посмотрела на Лауру, вскинув подбородок. — Такой же, как у Дэниела. Он уже подобрал людей: менеджеров, дизайнеров, электронщиков. Питер говорил, что перехватит у Дэниела все Правительственные контракты. Сможет предложить лучшие условия и снизит цены, поэтому все заказчики обратятся к нему. Вот его планы.

Лаура не так уж много знала о бизнесе, но планы Питера показались ей в высшей степени авантюрными. Конечно, не исключено, что лишь в пересказе Энн планы эти казались наивными; возможно, Питер лучше все продумал. Но все же идеи Питера напоминали мечтания обиженного ребенка, который собирался отомстить взрослым за то, что его рано укладывают спать.

— А когда Питер рассказал вам об этом? — спросила Лаура. — В тот последний вечер?

— Нет, за несколько дней до этого.

— Но вы верите, что его убили, потому что он собирался… победить? То есть стать первым в семье… Превзойти Дэниела…

Энн, не задумываясь, кивнула:

— Уверена в этом. Только я думаю, что деньги в его дело собирался вложить не приятель, а один из скользких типов, с которыми он водил компанию. Питер полагал, что я об этом не знаю, но я знала. Потому что видела с некоторыми из них несколько раз, когда он не знал, что я нахожусь неподалеку. Я готова держать пари на что угодно: он взял у них взаймы кучу денег или уговорил вложить деньги в его дело, а потом они почему-то ополчились против него и убили.

Лауре, более рассудительной, чем Энн, подобное объяснение показалось неубедительным.

Если Питер занял деньги, или деньги были вложены в его предприятие, то убийство лишало инвесторов возможности получить их обратно. И тогда убийство теряло всякий смысл. Но ее заинтересовал рассказ о том, что Питер общался с подозрительными типами. Похоже, что поле поисков убийцы расширилось.

— Вы, наверное, правы, — сказала Лаура.

— Знаю, что права. Глупо думать, что Питера убила женщина. Он был очень сильным и прекрасно мог бы защитить себя.

Лаура не стала рассказывать Энн, что, если верить газетам, Питер сидел на кровати, когда получил первый удар в сердце, от которого, возможно, и скончался. То есть он не успел даже подумать о защите. Именно поэтому была принята версия, что убийство, возможно, совершила женщина.

— Лаура! Энн, ты тоже здесь? Отлично. Обед готов.