Семейные хроники Лесного царя. Том 2 (СИ)

Из раны потекла алая кровь, Драгомир удивленно моргнул. Вытащил из себя клинок, посмотрел на сталь — тоже алая, с острого кончика капает, он подставил ладонь под эту капель, не замечая, как пропиталась пятном безрукавка. Лизнул ладонь:

— Соленая, ржавчиной отдает.

— Я думал, у тебя внутри земля и грязь, — заметил княжич. Рассудил: если уж самому полуэльфу не больно, так что ему переживать за врага?

— Разве у тебя внутри земля и грязь? — снова удивился Драгомир.

Всеволод помотал головой:

— Нет! Я же человек.

— Тогда почему у меня должно быть иначе? Моя мать была человеком. Мой второй отец тоже был, когда-то, пока не сделался некромантом… — Голос его сошел на бормотание, он глубоко задумался, погрузившись в медленно всплывающие в сознании воспоминания.

Всеволод не мешал думать. Вернул кинжал себе, принялся ревниво оттирать кровь с клинка листьями и пучками травы.

Сумерки окутали рощу, но вокруг было довольно светло из-за крупных светлячков, гирляндами рассевшихся на ближайших кустах.

— Прости, ты не сможешь убить меня, — понял Драгомир, поднял на княжича виноватые глаза. — Я бессмертен. Простой человек вроде тебя не в силах причинить мне вред.

— Это мы еще посмотрим, — проворчал Всеволод.

— Если хочешь попробовать снова, приходи в следующее полнолуние, — пригласил его Драгомир.

— Почему именно в полнолуние? — загорелся мальчишка, вообразив, что сейчас услышит важный секрет.

— При полной луне здесь будет очень красиво, — пояснил полуэльф, улыбнулся. — Тебе обязательно понравится.

— Ладно, — насупился княжич, обманутый в ожиданиях. — Приду, если ты дашь мне еще раз попробовать тебя убить.

— Если ты хочешь, — пожал плечами Драгомир.

— Я должен тебе отомстить! Ведь ты убил моего отца! — вспылил Всеволод.

Драгомир промолчал.

Над верхушками деревьев мелькнула тень.

— Руун?.. — встрепенулся полуэльф.

— Змей Горыныч?! — охнул княжич, мигом спрятался за спину Драгомира. Оттуда опасливо выглянул, присмотрелся внимательнее: нет, обознался в сумерках. У приземлившегося неподалеку дракона была только одна голова, а не три, как у ящера из былин.

Заметив рядом мальчишку, Марр не стал оборачиваться человеком. Сложил по-птичьи крылья на спине, проскакал галопом, ломая кусты на пути, рыча от радости:

«Меня просили отыскать одного потеряшку, а я нашел сразу двоих?! Вот теперь не обидно за потраченное время, что тут кружил и высматривал до головокружения!»

— Чо это он? — испугался громогласного драконьего рыка княжич, ухватился руками за безрукавку поднявшегося с земли полуэльфа. — Бежим, сожрет ведь, не подавится!

Но Драгомир не слушал, и мальчишке пришлось отцепить пальцы.

Мир пошел навстречу дракону, побежал — кинулся на шею, обнял.

«Я ждал тебя, хозяин», — Руун уткнулся мордой в лоб Драгомира, осторожно потерся, чтобы не поранить шипами и рогами.

— Я тоже скучал, — смущенно признался Мир. Придумал: — Отнесешь мальчика в город?

«А ты не исчезнешь опять, пока я буду летать туда-обратно?» — с подозрительностью фыркнул дракон.

— Нет, не исчезну, обещаю, — улыбнулся Мир.

Марр вдруг отстранился, попятился в кусты. Всё потому, что к Драгомиру нёсся на радужных крыльях осчастливленный долгожданной встречей, брызжущий крупными слезами Яр. На подлете он сбросил образ крошки-феи, чтобы сильно-сильно обнять любимого сына, как следует прижать его к своей груди, где сердце разрывалось весь этот невыносимо долгий месяц разлуки.

— Папка! — всхлипнул Мир. — Прости меня!

— Сокровище мое! Мирош! Наконец-то! Тридцать пять дней! Какая радость! Нет, это ты меня прости, что не уберег тебя! — то ли смеялся навзрыд, то ли рыдал сквозь смех счастливый отец.

Княжича, завистливо заглядевшегося на бурную встречу родителя и сына, подобравшийся из-за кустов дракон толкнул мордой в плечо:

«Садись скорей, домой отвезу, пока я добрый! Может, тогда тебя пожалеют и не станут пороть.»

— А не сожрешь по дороге? — опасливо проворчал Всеволод.

Но на загривок к дракону забрался шустро, не дожидаясь повторного приглашения, ибо когда еще выпадет такой случай? Будет о чем рассказать приятелям, и пусть теперь пацаны попробуют сказать, что ему похвастать нечем, кроме родословной!

Они взмыли ввысь, где всё еще сверкали отблески ушедшего за горизонт солнца — под купол пронзительно-бирюзового неба, под фиолетовые облака с каймой закатного золота.

Жаль, лететь пришлось недолго. Всеволод не знал, куда жадно смотреть в первую очередь: вниз, на раскинувшийся под ними простор земли, вдаль, куда убегали ленты рек, или на стремительно приближающийся город, с высоты выглядевший точно игрушечным.

То ли дурачась, красуясь перед мальчишкой, то ли от переизбытка радости, на подлете к городским воротам дракон выпустил высоко в воздух струю пламени, возвестив о своем прибытии. Деревянная колокольня над монастырем, временно заменявшая разрушенную каменную, немедленно отозвалась гулким предупреждающим звоном.

Руун не стал ждать «почетной» встречи от горожан. Выписал восьмерку над сторожевыми башнями, сел перед воротами, чтобы княжича спустить на землю — и тотчас взмыл вверх, полетел обратно через реку. Домой, в Дубраву.