Семейные обязательства

Решили отправить гонца за подмогой, а самим посторожить. Ситуация сложилась патовая – разбойникам не выйти, охранителям не зайти. Два дня прошли в вялых переговорах с атаманом — плюгавым бородатым мужиком. Госпожа Орлова в переговорах участвовала, старательно доводя атамана до белого каления. Поначалу он пытался игнорировать «дурную бабу», но не вышло, и вскоре главарь разбойников на повышенных тонах обещал ей массу неприятностей, в основном сексуального характера.

На третью ночь, под полной луной, началось.

Отряд поддержки охранителей ждал нападения, но не с воздуха. Волки-оборотни дело привычное, медведей тоже видали, но гуси? Или, как в сказках – гуси-лебеди?

Видимо, разбойникам было жаль накопленного добра, иначе они в первую же ночь улетели бы из осажденного дома. Но когда стало ясно, что сейчас тут будет солидное подразделение имперской армии, самосохранение победило жадность.

Тридцать крылатых тварей весом со здоровых мужиков взлетели над частоколом. Опешившие рейтары потеряли несколько секунд, а после дали залп. Но рейтарские пистолеты – это не охотничьи ружья, попасть в птицу, даже очень крупную, из них не так-то просто. Двоих гусей зацепило, остальные продолжили взлет, рейтары перезаряжали…

С неба камнем упало что-то небольшое. Плюгавый атаман, почему-то не превратившийся, а летучий в первозданном виде, спикировал, как чайка за рыбой, и схватил лейтенанта рейтаров Юлию.

Дальше показания расходились. Кто-то говорил, что охранители хором взвыли псалом, и от того бородатый рухнул на землю. Кто-то вспоминал, что никакого псалма не было, а была ругань Юлии и дикий визг атамана. Кто-то, не вникая в сложности, перезаряжал и палил по гусям, резонно предположив, что пристрелить лейтенанта, целясь в разбойника, не самая хорошая затея.

Так или иначе – атаман верещал, кувыркаясь в воздухе. Гуси-лебеди спешили ему на помощь, попадая под серебряные пули. Охранители стреляли вместе со всеми – толку от их Знаков сейчас было немного.

Когда гуси подлетели к атаману, визг смолк, а еще через секунду вся летучая компания рухнула с неба. Гуси-лебеди снова стали людьми, да еще и смачно приложились о матушку-землю. Выжило, в итоге, трое.

Юлия как-то извернулась и сумела использовать противника для смягчения удара. Дух из нее ненадолго вышибло, но серьезных повреждений лейтенант Орлова не получила.

Осмотрев труп атамана, охранители уважительно хмыкнули. У летучего бородача были размозжены гениталии, почти оторвано ухо и сломан нос. Умер он, скорее всего, от падения, попав затылком на острый камень.

В доме банды обнаружили деньги, ценности и измученную немую девицу, позже опознанную как пропавшая купеческая дочка. Девица мычала и цеплялась за серо-бурые ветхие тряпки, бывшие когда-то рубахами.

Отец Василий описал всю историю в нескольких скупых предложениях. А в конце добавил:

- Если бы лейтенант Орлова не сумела сначала спровоцировать атамана на попытку похищения, а потом нейтрализовать его, вся банда могла бы уйти. А за этими гусями числится длинный список. Убийства, похищения людей, не говоря уже о разбое, кражах и браконьерстве. Еще предстоит выяснить, как это обычные дезертиры научились превращаться в таких тварей.

- Героическая дама, - кивнул епископ. – Сочту за честь поздравить ее с наградой. Но почему представление делаете вы, а не служители районного управления?

- Они не осмелились. Один из высших орденов империи, пусть и третьей степени. Попросили меня.

Заместитель смотрел на отца Георгия абсолютно честными глазами старого служаки, вынужденного объяснять выскочке из захолустья, что тому еще придется заслужить доверие подчиненных.

Слишком честными, пожалуй.

Епископ поставил на представлении к ордену размашистую подпись и приложил личную печать.

После литургии, на площади перед кафедральным собором, епископа нашел фельдъегерь и вручил пакет с выпиской из постановления о закрытии дела о покушении на канцлера Воронцова.

«Какая внимательность, господа кавалергарды...» - с сарказмом пробормотал отец Георгий.

Содержание выписки на простой и понятный язык переводилось примерно так:

«Лунин в помрачении рассудка покушался на канцлера единолично, никаких сообщников у него не было. Покушение предотвращено кавалергардом фон Раухом. Преступник по закону империи приговорен к гражданской казни. Приговор приведен в исполнение третьего сентября сего года».

Стоило бы порадоваться за канцлера, восхититься героизмом фон Рауха, мельком пожалеть сошедшего с ума Лунина и забыть об этом грустном происшествии.

Но...

Во-первых, тело Лунина так и не дали обследовать охранителям. Просто отказали, без объяснений – а оснований настаивать у епископа не было. Может быть, он все еще жив? Гражданская казнь – разжалование, лишение всех сословных и других привилегий и невозможность наследовать казненному. Был человек – и нет. Стерли, как мел с доски. Отрубать голову для этого не нужно.