Семейные тайны

— Надеюсь, этого будет достаточно.

Филипп нашел ее губы, и в его объятиях она наконец-то нашла успокоение от душевных тревог.

ГЛАВА 14

В семь часов утра Филипп отпер замок мастерской, в которой он не показывался накануне и все прошлое воскресенье. Правда, братья ни разу не укорили его за отлынивание от работы, но это лишь усугубляло в нем чувство вины.

Он надеялся, что у него в запасе целый час, а то и больше, прежде чем Кэм явится достраивать корпус спортивного рыболовного судна. Этана не надо ждать раньше полудня. Осень — сезон ловли крабов, и он наверняка все утро проведет в море.

Значит, у него есть немного времени, чтобы в спокойной обстановке привести в порядок документацию, оставшуюся не разобранной с прошлой недели.

Войдя в свой тесный кабинет, Филипп первым делом включил свет и радио и десять минут спустя уже с головой ушел в расчеты. Это была его стихия.

Получалось, что их фирма задолжала всем подряд. Нужно было платить за аренду помещения, за коммунальные услуги, делать страховые взносы и платить за поставленную древесину.

Правительство получило свою долю — весьма солидный кусок — в середине сентября, но от этого не легче, поскольку очередной налоговый платеж не за горами.

Филипп жонглировал цифрами, перечеркивал их, переворачивал так и этак и в конце концов пришел к выводу, что иметь долги не так уж страшно. Первый заказ принес им вполне приличный доход, большая часть которого была пущена на развитие предприятия. Как только они перевернут ныне строящийся корпус, заказчик выпишет чек, что позволит им удержаться на плаву.

Однако до солидной прибыли им еще далеко.

Он покорно сократил расходы, внес последние данные в крупноформатную таблицу, привел в соответствие цифры, стараясь при этом не очень сокрушаться из-за того, что как ни крути, а дважды два четыре.

Внизу громко хлопнула тяжелая дверь.

— Опять там прячешься? — окликнул его Кэм.

— Да, развлекаюсь.

— А некоторые приходят сюда трудиться.

Филипп глянул на цифры, пляшущие на экране монитора, и усмехнулся. По мнению Кэма, по-настоящему трудится только тот, у кого в руках инструмент.

— Это все, на что я способен, — пробормотал он и закрыл компьютер, затем сложил на углу стола счета к оплате, сунул в задний карман чеки на зарплату и спустился вниз.

Кэм пристегивал пояс с инструментами. Бейсболка на его голове сидела задом наперед. Он специально ее так надевал, чтобы в глаза не лезли волосы, сейчас падавшие на его плечи из-под козырька. Филипп увидел, как Кэм снял с руки обручальное кольцо и аккуратно убрал его в передний карман.

Все так же аккуратно, думал Филипп, он вытащит его из кармана по окончании рабочего дня и вновь наденет на палец. С кольцом на руке работать не рекомендуется. Зацепится за что-нибудь, и останешься без пальца. Но почему-то братья никогда не оставляли свои обручальные кольца дома. Интересно, они видят в этом какую-то символику или им просто спокойнее, когда атрибут супружества постоянно при них?

А собственно, ему-то какое дело до супружества с его символикой?

Поскольку Кэм первым добрался до рабочего места, из радио уже гремел бешеный рок, которому Филипп, безусловно, предпочел бы ленивую мелодию блюза. Он тоже стал надевать пояс с инструментами. Кэм смерил его оценивающим взглядом.

— Не ожидал увидеть тебя здесь в такую рань. Да еще таким бодрым и свеженьким. Думал, ты вчера поздно лег спать.

— Не задирайся.

— Да я так, к слову. — Анна уже отчихвостила его за прошлый инцидент с Филиппом. Пристыдила и запретила вмешиваться, сказав, что негоже попирать чувства брата.

Лучше уж получить по морде от Филиппа, чем словесный нагоняй от жены.

— Желаешь побаловаться с ней, дело твое. Дамочка она симпатичная, хотя, на мой взгляд, черствая.

— Ты ее не знаешь.

— А ты уже успел узнать? — Заметив, как вспыхнули глаза брата, Кэм выставил вперед ладонь. — Я просто пытаюсь понять. Сет ведь не останется равнодушным к твоему увлечению.

— Я знаю, что она стремится помочь и делает все от нее зависящее, чтобы Сет остался там, где он должен быть. Насколько я могу догадываться, она росла в чопорной бездушной среде, где все подчинено правилам внешнего этикета.

— В роскоши и богатстве.

— Да. — Филипп направился к груде досок. — Частные школы, личные водители, загородные клубы для избранных, прислуга.

— Вообще-то ей трудно сочувствовать.

— Не думаю, что она ищет сочувствия. — Он поднял доску. — Ты сказал, что хочешь понять ее. Безусловно, определенные блага у нее были. Но что касается теплоты, любви, в этом я сомневаюсь.

Кэм пожал плечами и взялся за другой конец доски, решив, что, работая сообща, они успеют больше.

— Она не производит впечатления несчастной и обездоленной. Скорее хладнокровная, безучастная.

— Сдержанная. Осторожная. — Филипп вспомнил минувший вечер, вспомнил, как она потянулась к нему. Но это произошло впервые. Единственный раз. Может, Кэм и прав, уныло подумал он.

— По-твоему, только вы с Этаном вправе общаться с женщинами, которые удовлетворяют вас физически и интеллектуально?