Семейные традиции (СИ)

Я что-то херово выспался, так что налил себе тоже кофе. Вроде, собрался, обулся, все нормально. Но Ника в весьма короткой юбке наклонилась застегнуть босоножки, и я залип. Длинные, красивые и стройные ноги, голубоватые венки видно под коленками, маленький синячок на левой голени. Руки потянулись сами, и я, в кои-то веки, позволил себе прикоснуться, а не приложил немалую волю, чтобы отвести взгляд.

Она тихо усмехнулась, когда я прижался со спины, положив ладони на теплые бедра, откинулась мне на грудь и подставила шею. Значит, ей тут нравится, это чувствительное место, запомню. Я всю ее выучу, запомню каждую реакцию и заласкаю до смерти.

— Слишком сексуальная юбка, — неторопливо целуя под ухом, я немного приподнял облегающую эластичную ткань, почти прилично гладя внешнюю сторону бедра.

— Хочешь запретить мне ее носить, потому что ревнуешь? — игриво промурлыкала Ника, тоже явно дорвавшаяся до воли в общении со мной.

Мы оба слишком долго ждали. Не знаю, как она, а я даже и не надеялся. Может, я впал в кому, и это просто мой сон. А если сон, зачем сдерживать грязные мерзкие желания?

— Хочу задрать ее и трахнуть тебя прямо тут, — голос заметно охрип, но я и не стремился его повышать.

Хрупкое тело ощутимо вздрогнуло, девушка вцепилась коготками мне в запястье, прогибаясь сильнее.

— Да, — облизнув губы, она немного потерлась о меня, поддразнивая, — я тоже хочу.

Прикрыв глаза, я глубоко вздохнул. Это недвусмысленное приглашение, и член на него точно так же недвусмысленно отреагировал. Ну мы же взрослые люди! Но, раз уж мы взрослые люди, надо контролировать животные порывы и думать о последствиях.

— Во-первых, у меня резинки в машине, — покачав головой, я отстранился, с трудом заставил себя отступить на шаг, — во-вторых, мы опоздаем.

— Обломщик, — меня пнули в лодыжку, а потом горячо поцеловали, — сегодня вечером.

Вот как. Какой приказной тон. Не терпится. Лестно, лестно. Дожить бы теперь до вечера.

— Сегодня вечером, — кивком подтвердил я, приобнимая ее за талию и целуя в уголок губ.

Отпускать ее от себя казалось кощунством, но пришлось, иначе правда опоздаем. Противная преподша не терпит пропусков и после начала пары никого не пускает. Две энки — и на зачёт можно не приходить, сразу на пересдачу, а у меня уже одна есть, я гонял мот на техосмотр по случаю первой тысячи в Москву.

Я подождал, пока Ника поправит распущенные волосы и накрасит губы, а заодно нашел в комоде запасные ключи. Чего уж тут, свой человек, расписание у нас слабо совпадает. Рядом с двумя резервными связками лежал упакованный кошачий ошейник от блох. Черный, потому что на Максе красиво смотрелся.

Хотелось грохнуть этим ебаным ящиком так, чтобы он развалился, но доводчик закрыл его плавно и бесшумно. Сука такая. Ладно, сегодня будет отличный день, всего две пары, заеду пообедаю где-нибудь, может, Ника даже не вечером приедет. Не четверг, а сказка.

Четверг!

— Блять! — рыкнул я, девушка аж вздрогнула. — Сегодня четверг.

— И? — она скрестила руки на груди. — По четвергам у тебя целибат?

Вроде, и без претензий, но и с упрёком.

— Я по четвергам ужинаю с родичами, — потерев ёжик в попытке пригладить волосы, я вложил Нике в ладошку ключи и подхватил рюкзак, — наверное, не получится.

Я пропустил ее в подъезд, закрыл дверь, нашел в рюкзаке свои ключи.

— А до скольки вы обычно? — пока я возился с замком, она что-то искала в телефоне.

«Обычно», ха. Если бы это было не в первый раз, я бы мог ответить.

— Думаю, часов до девяти, — пожав плечами, я вызвал лифт и привалился плечом к стене, — если хочешь, могу после заехать за тобой.

— Я тогда схожу с группой в кино, мы как раз собирались, — заправив волосы за ухо, Вероника мягко улыбнулась, — заберёшь меня?

Не удержавшись, я немного наклонился и чмокнул ее в кончик носа. Поверить не могу, что можно. И заберу откуда угодно, заберу и оставлю себе одному.

Я, вообще, довольно часто ее возил куда-то, мы даже ходили вдвоем в кино. Но одно из своих давних желаний я смог исполнить только сейчас — положил ладонь Нике на колено в машине. Сколько неприкрытого собственничества в этом жесте, и батя всегда так делает с мамой, а я мог только облизываться на круглые аккуратные коленки Вероники.

— Всегда хотела, чтобы ты так сделал, — вздохнула девушка, накрывая мою лапу своей ладошкой, — так классно.

Усмехнувшись, я только кивнул, поглаживая ее по колену и чуть выше, по бедру. Не верится, блин. И, наверное, зря она говорит, что время неудачное. Поглощённый ей, я возмутительно мало вспоминаю о Максе. Хотя, может быть, надо просто уже отпустить его, чего горевать. Жалко только, что так долго я протянул, не решаясь избавить его от мучений.

Мы дошли до универа вместе, дальше надо было расходиться на разные этажи, и я с удовольствием поцеловал ее на виду у всех. Такой вот, здоровый, грубый, соответствующий правилу «чуть красивей обезьяны», взял и поцеловал хрупкую, милую и очаровательную девушку. Потому что могу. Потому что я и таким, как оказалось, ей нравлюсь. Всю сознательную жизнь только и думал, что она немыслимо красива, а я так, говно на палочке.