Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор

Дашкову такое отношение Екатерины к ней и к ее участию в перевороте оскорбило. Вокруг императрицы сразу же образовался плотный круг угодников и лизоблюдов, в котором бывшей подруге, умной, блистательной, но острой на язык, не было места. Их отношения становились все более холодными. В 1769 году Екатерина Дашкова уехала в Европу, где провела более 10 лет. Во Франции, Италии и Англии она изучала науки и искусство, много общалась со знаменитыми философами Вольтером и Дидро, выдающимся экономистом Адамом Смитом. Приобретенные за границей знания сделали саму Дашкову личностью яркой и выделяющейся на фоне других деятелей российского Просвещения того времени.

В 1782 году Екатерина Романовна вернулась в Россию. И, хотя их отношения с императрицей не стали прежними, через год Екатерина II пожаловала ей высокую должность президента (директора) Петербургской Академии наук. На этом посту Дашкова всячески содействовала распространению знания и заботилась, чтобы науки не были монополией Академии и столичных ученых, а «присвоены будучи всему отечеству, и, вкоренившись, процветали бы». При ее предшественнике Домашневе Академия, основанная еще Петром I, пришла в полный упадок, поэтому Екатерине Романовне пришлось много потрудиться, чтобы вновь наладить издание научных трудов и географических карт, возобновить популярные среди образованных петербуржцев публичные лекции ведущих профессоров по разным отраслям знаний.

В том же году Дашкова стала и президентом Российской академии, занимавшейся, в отличие от Петербургской, гуманитарными науками и литературой. Ее членами состояли Державин, Фонвизин, Княжнин, Капнист — выдающиеся русские писатели и публицисты того времени. Для публикации их трудов академия издавала редактируемые Дашковой журналы «Собеседник любителей российского слова», «Новые ежемесячные сочинения». Ученые академии при покровительстве ее президента предприняли выпуск знаменитого шеститомного «Российского этимологического словаря».

В течение десятилетия Дашкова оставалась первой (и до сих пор — единственной) женщиной в России — президентом двух академий. Ее заслуги перед отечественной наукой трудно переоценить. Не случайно в конференц-зале Президиума Российской Академии наук висит ее портрет, написанный неизвестным художником. Но никакие труды и таланты и в екатерининское время не гарантировали человеку свободу от произвола власти. С началом французской революции над головой Дашковой стали сгущаться тучи. Хотя Екатерина Романовна никогда не принадлежала к числу вольнодумцев, ее увлечение французской философией и английской экономической мыслью вызывали подозрение. За дружбу с Радищевым был отправлен в отставку ее брат Александр Воронцов. Императрица искала повод вновь удалить Дашкову от дворца и государственных дел.

В 1793 году Екатерина Романовна опубликовала в основанном ею альманахе «Русский феатр» («Русский театр». — Л. С.) пьесу поэта и драматурга Якова Борисовича Княжнина «Вадим Новгородский», в которой в скрытой форме прославлялись республиканские идеи. Екатерина II, ознакомившись с пьесой, разгневалась, приказала сжечь весь тираж, а Дашкову отправить в «отпуск» на два года. Екатерина Романовна уехала жить в Москву. Из этого вынужденного «отпуска» ей уже не удалось вернуться в академию. Пришедший к власти после смерти Екатерины II Павел I ненавидел Дашкову, считая ее причастной к смерти своего отца, и, отстранив ее от всех должностей, запретил жить и в Москве, и в Петербурге.

Опала с Дашковой была снята Александром I в 1801 году. Российская Академия обратилась к ней с просьбой вернуться на пост председателя «как виновницу ее существования, показавшую примерное усердие к российскому слову и ревностное попечение о благосостоянии Академии». Но Екатерине Романовне было уже 58 лет, она устала все время ждать очередных перемен в своей судьбе и поэтому отказалась от столь лестного предложения. До конца жизни она занималась литературной деятельностью и активно сотрудничала с журналом «Друг просвещения».

Незадолго до смерти, в 1805 году, Екатерина Романовна написала «Записки княгини Дашковой». Они были составлены по-французски и переведены на русский язык полвека спустя А. И. Герценом, который первым из потомков высоко оценил это сочинение и его автора. «Какая женщина! Какое сильное и богатое существование!» — писал он по этому поводу.

В записках Дашковой есть такое примечательное высказывание: «Из моего рассказа будет видно, как опасно плыть на одном корабле с великими мира сего и как придворная атмосфера душит развитие самых энергических натур». Эти слова могут быть отнесены не только к самой Екатерине Романовне, но и к Н. И. Панину и тем немногим другим, кому выпало несчастье дружить с особами императорского дома.